Особенно,... 
65 
– Всё правильно, Борис Львович. Вы совершенно правы. Так, бесспорно, лучше для всех. И, наверное, прежде всего для Юли.
– Как ни прискорбно, но прежде всего Юле это безразлично. Вы не угостите меня ещё сигаретой? – Борис Львович взял сигарету, прикурил её от собственной зажигалки. – Спасибо! Знаете, Михаил, сейчас все, кто с Юлей работал, и ваш покорный слуга… Все сейчас вспоминают, как она себя вела в последнее время, что говорила, как выглядела, что делала. И все находят… Теперь находят, что Юля в последнее время была не такая весёлая, выглядела не так, уходила с работы раньше времени, была раздражительна, глаза у неё были не такие, как всегда. Все пытаются найти какие-то признаки, какие-нибудь намёки на то… ну, понимаете?! – он задумался ненадолго. – Может быть, она и была в последнее время не такая… Я не замечал. Но вот что я точно заметил, что Юлечка в последнее время совсем не весело шутила. Не смешно. Вот это я точно отметил. А раньше каждый день шутила так, что хоть записывай и публикуй… Но я не хочу копаться и анализировать эти воспоминания… Юля всегда была очень внятным и лёгким человеком, даже при полном своём одиночестве. Нет. Она ничего бы явно никому не показала. Там характер такой, что!… В голове не укладывается. Хотя уж кого-кого, а Юлю я представить себе старухой не могу…
– А вы не знаете, она болела? – не выдержал и задал вопрос Миша.
– Вы что имеете в виду, какую-нибудь смертельную болезнь? – Борис Львович выпрямился и махнул на Мишу рукой. – Не знаю, молодой человек. Но уверен, что нет. Это в отношении Юли было бы слишком просто. Такой чепухой её было не сломать. Пойдёмте лучше помянем Юлечку. Выпьем водочки. Она её любила, и с ней выпить было одно удовольствие. Удовольствие интеллектуальное, человеческое, эстетическое и даже профессиональное.
Они вернулись, выпили водки, и Борис Львович взял своё пальто, и, не прощаясь, пошёл к выходу. Миша направился за ним, чтобы его проводить.
– Вы, Михаил, большой молодец! – сказал Борис Львович, пресекая Мишино желание его провожать. – Я категорически не хотел делать панихиду в нашем ведомстве. Вы всё организовали правильно и как нельзя лучше. У нас всё вышло бы фальшиво и как-то не так душевно. Спасибо вам от нас всех и от себя лично. Не знаю точно, кем вы Юле приходитесь, но вы молодец. Всех вам благ. Жаль, что познакомились мы с вами при таких скорбных обстоятельствах… Всех благ.
Они пожали друг другу руки, и Борис Львович вышел на улицу, держа пальто в руке. Миша видел, как он сел в служебную машину и уехал. Миша чувствовал, что ему хотелось поговорить с этим человеком ещё и ещё, но он не знал, о чём. Вопросов, конкретных вопросов, у него не осталось. От этого тревога только усилилась, а водка, дошедшая до головы, не успокаивала совершенно.
Миша побыл ещё немного, помянул Юлю ещё раз водкой с Володей, взял у Вики номер телефона туристической фирмы, в которой Юля покупала себе поездку в Италию, и поехал домой на такси. Домой он ехать не хотел, но очень при этом хотел переодеться. Когда Миша доехал до дома, голова у него уже начала сильно болеть от неверного количества выпитой водки, душевной усталости и холодного осеннего ветра.
Дома Миша решил сначала принять таблетку от головной боли, потом душ, а потом включить телефон и подумать, что он будет делать дальше.
Миша давно не открывал себе сам дверь и отвык пользоваться ключом. Он зашёл домой. Дома было тихо и никого. Это было совсем странно и непривычно. Днём, в рабочее время, когда в окна падает солнечный свет и лежит квадратами на полу, и при этом в квартире тишина и никого нет, и непонятно, что с этим всем делать; в такой обстановке Миша не был уже давно. Это напомнило ему почему-то то, как он старшеклассником приходил домой, когда родителей ещё не было дома, а брат был у бабушки. Приходил и думал: чем бы заняться? И было дома хорошо и скучно. А теперь Миша пришёл домой днём, и это было странно и как-то нехорошо.
Таблетки от головной боли он не нашёл, потому что попросту не знал, где лежат медикаменты. Он вообще слабо знал, где что лежит дома, и поэтому о каждой мелочи просил Аню. Свои вещи он оставлял по всему дому, но потом на том месте, где оставлял их, не находил. В этом случае он тоже звал Аню. То есть Миша звал Аню часто и по любому поводу.
Голова болела уже очень сильно. Миша включил свой телефон, дозвонился до Ани, быстро сказал, что поминки прошли очень хорошо, что он уже дома и что ему срочно нужно что-то от головы. Потом он выпил таблетку и стал раздеваться, чтобы пойти в душ. На часах было 15:16. «Забавно», – подумал Миша. Он ещё подумал немного и решил сегодня на работу не ехать. Это было непростое решение, но Миша его принял и совсем растерялся, не зная, что делать с оставшимся временем суток.
65 
