Последние отзывы

  46  

– Париж всегда кишел шпионами, хозяйка, но сейчас они стали двойными агентами.

Она поехала вместе с Жаком и Анжелой на одну из лионских ярмарок, чего прежде сделать не могла из-за материнских забот. Для нее это была первая ярмарка после Аржантана, но теперь взгляд у нее был наметанный.

Повсюду были одни только менялы да банкиры – два ремесла, которые часто соединялись в одно. Жанна была потрясена количеством денег, переходивших из рук в руки на площадке чуть больше двух арпанов. Правда, капиталы эти были представлены не в виде монет, а в виде кредитных бумаг. Улавливая обрывки разговоров, она слышала баснословные цифры: тридцать пять тысяч ливров, десять тысяч, пятьдесят тысяч…

– Великий Боже, Жак! – воскликнула она за ужином. – Здесь больше денег, чем нужно королевству на целый год! Ничего не изменилось со времен Жака Кёра! Но тогда у нас было три банкира, а сейчас я насчитала десятка два!

– Ну да, деньги порождают деньги, – согласился Жак.

– Почему это тебя тревожит? – спросила Анжела.

– Потому что деньги порождают только деньги, а страна нуждается в самом необходимом, наши деревни ужасающе обезлюдели. Прекрасное занятие – торговать сукном, но его покупают только богачи, а что делать с деньгами и сукном, если пропадет хлеб? Раньше или позже все это пробудит алчность короля.

Жак задумчиво кивал головой.

– Понимаешь, – заметил он, – в Лионе невероятные налоговые льготы, чем он и отличается от других ярмарок. Кроме того, именно король Карл освободил от пошлины иностранных банкиров и торговцев. Да и сами деньги – такая крепость, которую короли остерегаются разрушать, если только она им не угрожает, подобно богатству Жака Кёра. Но ты права, эта прорва денег в конечном счете пробудит алчность короля.

Спустя неделю, когда Жак, Жанна и Анжела готовились к трехдневному пути домой в Париж, всю ярмарку облетела печальная весть:

– Король умер!

Это было двадцать пятого июля. На самом деле монарх скончался три дня назад, в Меэн-сюр-Йевр.

– Бедный! – прошептала Жанна.

Пятьдесят восемь лет его жизни были долгой цепью унижений, горестей, измен и запоздалых реваншей, слишком запоздалых, чтобы доставить радость.

Она вспомнила его усталое разочарованное лицо, скупые улыбки, когда он обращался к ней. Вспомнила о его милостях. Подумала о светловолосой Агнессе Сорель, которая определила судьбу маленькой нормандской крестьянки, торговавшей пирожками.

Она вновь увидела словно наяву, как Матье сколачивает их первую кровать в сарае у Корнуэльского коллежа.

Агнесса умерла. Матье тоже. Монкорбье исчез. Умер Дени. Затем отец Мартино. И наконец, король. Эпоха завершилась.

У нее остался только первый возлюбленный, ставший ее мужем.

12 Комета

Они торопились, думая, что успеют на похороны. И на коронацию наследника. Их ожидало разочарование: ни того, ни другого увидеть им было не суждено. Жанна отправилась во дворец Турнель. Он был почти пуст. Несколько гвардейцев у входа, несколько угрюмых приказчиков, выносивших все, что можно. Каждый чувствовал, что колесо фортуны повернулось и вчерашних фаворитов ждет неизбежная опала.

Она вошла без всяких препон. И случайно столкнулась на одном из поворотов коридора с отцом Эстрадом. Они переглянулись, соединенные общей скорбью.

– Вы проявили мужество, придя сюда, – сказал он. – Никто не хочет, чтобы его здесь видели.

Она задала положенный в таких случаях вопрос, сама понимая всю его суетность:

– Отчего он умер?

– Отчего вообще умирают, дочь моя, как не от смерти? Он страдал от ужасной язвы на ноге. Потом у него появилась флегмона в горле. Он решил, что это сын отравил его. Но ногу он подволакивал уже много месяцев. Что до флегмоны, то несколько дней назад его, вспотевшего от жары, продуло на сквозняке. Это часто приводит к флегмонам. Короче, он отказался от пищи. Ему вливали бульон в рот. Он сильно ослаб. Простуда унесла его, как былинку.

– Когда похороны?

– Хм! Вы слишком здравомыслящий человек для этого города, Жанна. Разумеется, будет заупокойная служба, и не одна. Что же до похорон…

Она смотрела на него с изумлением. Неужели короля Франции не собираются хоронить?

– Да нет же, собираются. Через две или три недели. Сегодня утром его отпевали в Сен-Дени. Я как раз оттуда. Жанна, уходите из этого дворца и не возвращайтесь. Говорю ради вашего же блага. Ступайте с миром. Я не сомневаюсь в искренности ваших чувств. Но не стоит подвергать себя опасности.

  46