3 
Пальцы Тэсс, нервно вцепившиеся в холодный подоконник, совсем заледенели. Она поежилась и подула в ладони. Мысль о горячем ароматном чае показалась сладкой… Тэсс пошла на кухню, наступив по пути на несколько листов с почти что ненавистными ровными строчками. В сумерках белая бумага казалась сиреневато-серой. Страницы были разорваны.
В кухне полумрак был еще гуще, чем в комнате. Складки красноватой ткани с рельефным геометрическим узором закрывали окно. Тэсс несколько мгновений постояла, наблюдая за тем странным оттенком, какой приобретают в таком освещении деревянный стол и табуреты, уютные шкафчики и полки с расставленными на них баночками и другой посудой. Отчетливое ощущение присутствия другого мира, который прихотливо проявляется в этих потусторонних красках и расплывающихся силуэтах, вновь наполнило ее. Ей нужно было дать этим образам выражение, словесные формулы, чтобы они, не переполняя душу, вылились в книгу, но у нее уже не было сил.
Тэсс зажгла свет. На какое-то мгновение она почувствовала себя немножко счастливой, когда поняла, что электрическое освещение против обыкновения не кажется фальшивым, а, наоборот, вполне уютным и нужным.
Большая фарфоровая чашка – мамина – приятно согревала озябшие ладони. Глоток душистого терпкого чая наполнил душу ощущением покоя и тепла. Не хотелось ни о чем думать, ничего видеть, только чувствовать, как приятно пахнет горячий чай и как быстро разбегается по жилам кровь, потихоньку приливая к щекам, как уходят на задний план проблемы и тревожные мысли. Если бы во всей вселенной не существовало ничего, кроме этого момента единения с собой…
Внешнюю и внутреннюю тишину бесцеремонно нарушил пронзительный звонок. От неожиданности Тэсс вздрогнула, и несколько горячих капель пролилось ей на руку. Она болезненно поморщилась. В соседней комнате надрывался телефон. Придется подойти.
Тэсс метнулась в комнату и по дороге зацепилась ногой за отодвинутый табурет. Ей удалось сохранить равновесие и не упасть, но теперь от душевного спокойствия не осталось и следа. Добежав до телефона, она схватила трубку и зло выдохнула:
– Алло!
– Привет, малыш! – Джон почему-то находил уместным так называть Тэсс, даже несмотря на то, что она была старше его.
– Привет. – Ее голос звучал ровно, но он был очень далек от жизнерадостного.
Джона в свою очередь давно уже не волновал вопрос, отчего у его возлюбленной бывает дурное настроение и как вернуть ее в нормальное состояние. Устал. «Меланхолия в хронической форме» – поставил он диагноз Тэсс, испытывая известное удовольствие от такой, как ему казалось, удачной формулировки.
– Что поделываешь?
– Пью чай.
– Здорово! – обрадовался Джон. – Значит, раз ты свободна, через полчаса буду у тебя.
– Думаешь, я собираюсь еще полчаса пить чай? – не без сарказма поинтересовалась Тэсс.
– Нет, думаю, что просто хочу тебя сегодня увидеть. До скорого. – И в трубке послышались короткие гудки.
Тэсс помотала головой. Так сильно было ощущение, что все это когда-то уже происходило, много-много раз: один и тот же разговор почти без изменения повторялся каждый вечер, и Тэсс чувствовала себя как белка, бегущая в колесе и узнающая уже каждую перекладину под лапами. Ах да, простите, есть же еще второй вариант развития событий: «Малыш, я сегодня не могу приехать, мы с ребятами как раз собрались сходить в…»
Тэсс скептически окинула взглядом комнату. Творческий беспорядок стал ее постоянным спутником, даже Джон больше не отчитывал Тэсс за неаккуратность. Правда, время от времени ее все же посещало хозяйственное вдохновение и она наводила порядок. Тэсс ощутила легкий укол совести или, может быть, отголосок возмущения своего эстетического чувства, но откупилась от него только тем, что подняла с пола разбросанные бумаги. Из коридора в комнату падало немного света. Взгляд устало скользнул по знакомым словам, складывавшимся в такие же знакомые предложения…
«Проснувшись утром, я долго боялся открыть глаза. Боялся, что странный кошмар все еще продолжается. Или что он стал слишком реальным и проснуться я не смогу уже никогда. Только подползший к щеке и согревший ее солнечный лучик рассеял мой страх. В том мире нет солнца. Значит, у меня впереди еще один день…»
Тэсс разжала пальцы. Разорванные пополам страницы медленно опустились на пол.
Она прошла в ванную. Небольшое зеркало с маленькой трещиной в углу отразило бледное лицо с тонкими чертами и неправдоподобно большими усталыми глазами. Тэсс нахмурилась, а потом раздраженно показала своему измученному отражению язык. Она открыла кран, чтобы набрать ванну. Горячая вода полилась тяжелой, сильной струей, воздух быстро наполнялся клубами плотного белого пара. Тэсс сидела прямо на полу, держа кончики пальцев под струей. Потом быстро разделась и опустилась в теплую воду с пушистой шуршащей пеной на поверхности. Тэсс закрыла глаза.
3 
