Последние отзывы

  110  

По большей части все это — упрощение, а то и подтасовка фактов. Фолкленды, с их деградирующей экономикой фабричных лавок, крошечным населением и с грехом пополам функционирующим военным аэродромом, не представляли интереса для англичан, исключая разве что филателистов. Мы пытались отделаться от этих островов в течение десятилетий — и кульминацией этих усилий стало предложение Николаса Ридли о «продаже с последующей арендой» 1980 года. Его отклонила Палата общин; то есть мы на самом деле не хотели, или не думали о том, чтоб хотеть, эти острова, пока к ним не проявил интерес еще кто-то; и вот тут классическим образом взыграл спортивный азарт. Отсюда эта война, которую Борхес — «самовлюбленный интеллектуал», живущий под гнетом «какого-то там диктатора» — гениально охарактеризовал как «двое лысых дерутся за расческу». Также и миссис Тэтчер вовсе не страдала в героической изоляции, как ей сейчас вздумалось описать те обстоятельства. Палата общин немедленно и с грохотом пала ниц перед премьер-министром, не в последнюю очередь благодаря решающему вмешательству — которое она не удосужилась припомнить — Майкла Фута, лидера Лейбористской партии, старомодного социалиста и, по его собственным словам, «заядлого пацифиста», который выступил за войну. К ним присоединилось большинство нации: британцы по-прежнему воинственный народ, им только дай волю помахать кулаками, желательно не за кого - нибудь, а за самих себя и в битве добра против зла — то есть именно так, как расставила акценты премьер-министр. Еще бы — в кои-то веки происходило что-то такое, картинки в телевизоре были хорошие, и можно было потешить свою ксенофобию.

Миссис Тэтчер, с ее мировоззрением, которое сводится к потребительской корзине, любит уверять нас, что у нее все подсчитано. Странным образом, однако ж, она не приводит основные статистические данные той войны. Тысяча восемьсот островитян были освобождены от аргентинцев (которые несли не пытки и смерть, а цветные телевизоры, чтобы оживить домашние очаги крестьян), за что пришлось заплатить 1000 жизнями, 255 из них — британские, а еще бессчетным количеством увечий. Попробуйте применить ту же пропорцию к другой войне: представьте, что вторжение во Францию в 1944 году стоило 23 миллиона жизней, и 6 миллионов из них — союзников. Так ли уж мы бы ликовали и превозносили до небес наших лидеров? «Свобода — понятие нераздельное», — любят говорить политики, но, разумеется, это не так; наоборот, она членится на строго определяемые категории. Островитянам повезло, что они были белыми, так же как повезло кувейтцам, что они экспортировали нефть, а не рахат - лукум. Также и то, что произошло после освобождения, не слишком-то напоминало Париж 1944 года. Британские солдаты, снова закрепившиеся на островах, не испытывали особого восторга от аборигенов, которых прозвали «Бенни» — по имени персонажа из какого-то телесериала, пользовавшегося репутацией первостатейного тамошнего кретина. Пришлось выпустить официальный приказ, предписывающий войскам не использовать этот оскорбительный термин. Через некоторое время они стали именовать местных жителей «Всежи». Озадаченный офицер попросил солдата объяснить эту новую кличку. «Да потому что они все же Бенни, сэр», — последовал великолепный ответ. Сегодня Фолклендские острова так и не стали ближе сердцам британцев; политическое решение по ним бесконечно откладывается; и модернизированный аэродром, который раньше мы не могли себе позволить, сейчас таки построили — от чего в конечном счете выиграли аргентинцы. Стоили ли эти острова хоть одной жизни или даже тех денег, в которые обошлась экспедиция? Перед началом военных действий Макмиллан посоветовал миссис Тэтчер не втравливать во все это казначейство (ироническая рекомендация, учитывая то, что именно Макмиллан, будучи в суэцкие времена Канцлером Казначейства, способствовал свертыванию той кампании). Так что, предполагалось, это должна была быть Война, на Которой Не Экономят. И чего же она стоила? Все, что мы находим в «Годах на Даунинг-стрит» — невнятные бормотания: «Мы с воодушевлением смогли засвидетельствовать устойчивое положение государственных финансов — поскольку умудрились оплатить Фолклендскую войну из Резервного фонда, не потребовав с налогоплательщиков ни единого дополнительного пенни и избежав сотрясений на финансовых рынках». Еще один пример рачительного хозяйствования, стало быть. На самом деле кампания плюс обеспечение безопасности Фолкендов до конца восьмидесятых встали минимум в 2 миллиона фунтов на каждого островитянина. Недешево за расческу-то.

  110