Особенно,... 
57 
Динна растерялась:
– Мне надеть платье Салли? Ерунда какая-то, ничего не понимаю.
– А Салли можешь одолжить свое зеленое.
– Милый, я тебя люблю, но сейчас, по-моему, ты просто сошел с ума.
Динна улыбнулась продавщице и повернулась, чтобы уйти, но Бен мягко взял ее за руку и прошептал на ухо:
– Я думаю, ты тоже сумасшедшая, так что пойди и примерь свое новое платье.
Динна посмотрела на него в полном изумлении.
– Ты шутишь? – Бен покачал головой. – Это платье для меня?
Он кивнул и улыбнулся с самым удовлетворенным видом.
– Тебе нравится?
– Мне... ох, Бен, я не могу... Платье просто потрясающее!
Широко раскрытыми глазами Динна в полной растерянности смотрела на платье. Оно, конечно, было очень изысканным, но наверняка баснословно дорогим. И Бен купил его для нее? Человек, который ездит на немецком автомобиле неизвестной марки и предпочитает спагетти черной икре? Которого вполне устраивает, что у него нет горничной, а лишь пару раз в неделю приходит убираться старая женщина. И это при том, что его дед был окружен целой армией слуг, а отец, отойдя от дел, поселился в палаццо недалеко от Рима? И этот человек купил ей такое платье? Пожалуй, Динна не раз бы подумала, прежде чем потратить на такую дорогую вещь даже деньги Марка.
– Господи Боже!
– Хватит болтать, иди и примерь платье. Я хочу посмотреть.
Динна примерила, и Бен увидел. Платье было безупречно. Покрой, стиль, цвет – все идеально подходило Динне. Когда она вышла из примерочной, перекинув через руку жакет, она казалась королевой. Насыщенный сиреневый цвет оттенял ее загар, удачный покрой платья рельефно обрисовывал обнаженные плечи и спину.
– Что ты с ним наденешь?
– Черные шелковые босоножки и серьги с бриллиантами. И зачешу волосы наверх.
– Боже, я этого не вынесу, – блаженно застонал Бен, чем рассмешил продавщицу.
Вечером Динна переодевалась в купленное платье, а Бен наблюдал за ней, сидя на кровати. Он помог ей застегнуть молнию на узкой полоске ткани, которая заменяла спинку платья. Динна зачесала волосы наверх и вставила в уши серьги с бриллиантами. Выглядела она столь безупречно, что у Бена даже дух захватило. Он улыбнулся, подошел к Динне и бережно вынул из ее ушей серьги.
– Что ты делаешь?
– Снимаю серьги.
– Но зачем? Они тебе не нравятся? – Динна догадывалась, что причина в том, что серьги ей подарил Марк. – У меня нет других подходящих к этому платью.
– Не важно:
Бен достал из кармана небольшой мешочек из голубого шелка. В нем оказались серьги с крупными и очень красивыми жемчужинами. Под каждой жемчужиной сиял крошечный бриллиант. Изящные серьги были, по-видимому, старинной работы.
– Я хочу, чтобы ты надела вот эти.
Динна ошеломленно посмотрела на серьги и восхищенно вздохнула:
– Ох, Бен... – Она подняла на него взгляд. – Что ты наделал?
Платье, серьги, выставка... Он дал ей слишком много. Он дал ей все.
– Эти серьги принадлежали моей бабке. Я хочу, чтобы ты их надела. Сегодня особенный вечер.
Когда Динна снова посмотрела на Бена, в ее глазах блестели слезы. Бен нежно обхватил ее лицо ладонями.
– Я хочу, чтобы этот вечер стал для тебя особенным, самым прекрасным в жизни. Это начало твоей жизни в мире искусства. И я хочу, чтобы все увидели, как ты хороша.
Никогда еще Бен не смотрел на нее с такой любовью. Он обнял Динну, и ее сердце дрогнуло.
– Ты очень добр ко мне.
– Мы оба добры друг к другу, а это особый подарок.
– Я не могу принять эти серьги, – тихо сказала Динна. Она могла их принять, только если бы осталась жить с Беном, но через месяц ей придется вернуться к Марку.
– Нет, можешь. Я хочу, чтобы они остались у тебя. Несмотря ни на что.
Бен понял. Он всегда ее понимал. Почему-то от этой мысли Динне стало еще тяжелее. Слезы брызнули из ее глаз, и она заплакала по-настоящему, содрогаясь в рыданиях.
– Любимая, не плачь.
– Ох, Бен, я не могу, не могу от тебя уйти.
– Тебе и не нужно уходить – пока не нужно. Радуйся тому, что у нас есть.
В начале их отношений Бен не рассуждал столь философски. «Возможно, – подумала Динна, – он в конце концов смирился с неизбежным». Она прильнула к Бену, и он закрыл глаза.
– Я тебя люблю, – прошептала Динна дрожащим голосом.
– Я тоже тебя люблю. А теперь, может, все-таки пойдем на открытие твоей выставки?
Бен отстранился, чтобы посмотреть Динне в лицо. Она кивнула. Он осторожно взял одну сережку и просунул в мочку ее уха. Потом поцеловал Динну в губы и только после этого вдел вторую сережку.
57 
