Особенно,... 
53 
Такие перелеты чартерным рейсом проходят по стандартному сценарию. Привычный спектакль, где компания малознакомых и совершенно разных людей пытается делать вид, что всем весело и интересно, и заполняет томительные перерывы между едой и выпивкой развязными шутками, подколами и фразами, сказанными невпопад.
Если наблюдать за происходящим в комфортабельном кожаном салоне дорогого самолета, может показаться, что в ночное зимнее небо подняли один из залов ресторана «Аист» с посетителями, креслами, черной икрой, дорогим шампанским, официантами и всей той изобильной какофонией, которая сопровождает тамошние посиделки.
Впрочем, я соврала. Кое о чем все-таки нельзя не сказать. Да это обстоятельство и само бросается в глаза: в освещенном нежным светом кожаном брюхе самолета нет моей подруги Виктории Дольче! И еще один момент. В тот день, когда Женя приезжает ко мне, чтобы взять у меня загранпаспорт, он мягким и веселым голосом говорит мне, что лучше не распространяться о том, где я проведу зимние каникулы.
– Особенно это касается Виктории, – доверительно сообщает он. И из этой доверительной интонации я делаю вывод, что присутствие Виктории на празднике жизни не предполагается. И я не знаю, хорошо это для меня или плохо. Пока я не знаю, как к этому относиться.
В остальном – все как обычно. Ржач и жрач – так я называю этот процесс. Процесс, в котором и я участвую в меру своих скромных сил и способностей. Впрочем, несмотря на все мои старания, мне есть чем выделиться. Мои простенькие джинсы за сто долларов и черная водолазка «под горло» выглядят почти вызывающе на фоне шубного ряда из шиншилл, соболей и рысей, принадлежащего входящим в компанию девушкам. Сезонная миграция московской золотой тусовки происходит по тому же принципу «годового говнооборота», что и переезды французского королевского двора из замка в замок. Весной все засиживают диваны дорогих клубов и ресторанов, не забывая в перерывах между приемами пищи и развеселыми вечеринками заниматься волшебным превращением денег в золу и опять в деньги. Летом народ перебирается на яхты и виллы в районе Лазурного Берега. А наименее состоятельные и оттого более склонные к экстриму и эпатажу граждане диснейленда едут на острова – кормить экзотических паразитов и употреблять легкие наркотики. А также практиковать какие-нибудь необычные занятия, которыми можно будет осенью хвастаться перед более состоятельными собратьями. Осенью, оставив насиженные шезлонги, граждане диснейленда снова возвращаются в Москву. Осень – хорошее время для того, чтобы избавиться от привезенных из дальних стран паразитов и обсудить предстоящие планы. Осень вообще лучше весны. Не так ломает. От недавно закончившегося лета еще осталось ощущение приятной усталости, а впереди уже сверкают бриллиантами и стразами, сверкают золотом шляпок на бутылках дорогого шампанского – ЗИМНИЕ КАНИКУЛЫ с обязательным большим сбором в Куршевеле.
Куршевель – это самый любимый «замок» московской золотой тусовки, засирающей его своим присутствием. Это – зимняя столица России, куда перетекают на веселое время зимних праздников Богатство и Красота.
Дорога из Швейцарии во Францию запоминается мне только тем, что я по-прежнему не представляю, зачем еду сюда и какая сила тянет меня в эту непонятную и довольно опасную сказку. Я ловлю себя на мысли, что как дура начинаю с волнением ждать каких-то удивительных и волшебных событий. Это предвкушение приближающейся таинственной новогодней ночи. Забытое. Детское. Стыдное. И такое манящее и захватывающее…
Это моя первая поездка в Куршевель, что придает мне особый метафизический статус человека, причастного к величественному и ужасному процессу коллективного засирания пространства. Странно, что еще никто из современных художников не догадался сделать из большого московского выезда в Куршевель что-то вроде художественной акции. Ведь в галереях и на выставках регулярно превращают в шоу процесс изгаживания чего-то великого, чистого и почитаемого. Последним подобным зрелищем, которое я видела, было разрубание топором икон. Впрочем, нет. Еще была акция, в ходе которой копию «Моны Лизы» поливали жидким коровьим дерьмом. Почему бы и шумный русский десант на территорию консервативной французской деревни не превратить в культурный проект? Но оставим мои идеи…
Мы приезжаем в Куршевель за несколько дней до того, как сюда нагрянет «основной состав» диснейлендовских обитателей. То есть до того, как семизвездочная французская деревня превращается в филиал «Галереи», «First» и других островов нашего сверкающего стразами архипелага с традиционным русским пьянством, русским блядством, русским показушеством, помноженными на миллиардные состояния жителей этого славного края. Наверно, стоит сказать, что мы прибываем в курортную зону Куршевель-1850. Хотя, услышав это название, я представляю себе секретный полигон из фантастического блокбастера, это самое шикарное место на всем курорте. Что-то вроде резервации не просто очень богатых, а самых-самых богатых.
53 
