144 
День Труда они провели спокойно, в кругу друзей. Общение шло ей на пользу – она веселилась от души, и хотя все по-прежнему завидовали Биллу, но уже не делали саркастических замечаний. Энн выглядела старше, чем после свадьбы. Особенно сейчас.
Супруги планировали съездить на несколько недель в Нью-Йорк, повидаться с Гейл; доктор подтвердил, что это будет полезно для Энн. Но за день до отлета ей стало нехорошо, и Билл уложил жену в постель. Она ужасно расстроилась, но доктор уверял, что такое случается сплошь и рядом. Большинство женщин плохо переносят первые несколько месяцев беременности, и не надо волноваться, дня через три все пройдет. Но через три дня Энн легче не стало, и Билл встревожился. Он позвонил другому знаменитому врачу, и тот сказал то же самое. Однако Энн была странно бледна под загаром и очень перепугана. Она едва смогла добраться от кровати до ванной, и Билл примчался домой проведать ее раньше обычного. Оба доктора заявили, что надо немного потерпеть, но ничего нельзя гарантировать.
Поздно ночью Энн проснулась от ужасной боли и в панике схватила Билла за руку. Она едва могла говорить; боль была такая, будто между ног ей вставили раскаленную кочергу. Билл позвонил врачу, завернул жену в одеяло и повез в больницу. Ее глаза округлились от ужаса, она крепко вцепилась в его руку, умоляя остаться с ней. Доктор разрешил, но это было плохим признаком. Энн мучилась от боли, истекала кровью и через два часа потеряла ребенка, которого так отчаянно хотела. Она рыдала в объятиях Билла и не могла остановиться.
Проснулась она в палате для выздоравливающих. Билл с застывшим печальным взглядом сидел рядом, держа ее за руку. Доктор не мог объяснить причину; что-то случилось с плодом, и тело Энн освободилось от него. Он сказал, что это к лучшему. Но Энн оставалась безутешной и несколько недель пролежала дома в постели. Ей разрешили встать, но она не хотела. Она похудела на пятнадцать фунтов, стала похожа на обтянутый кожей скелет, не желала ни с кем говорить и отказывалась куда-либо ехать. Фэй все узнавала со стороны. Лайонел позвонил Энн, и Билл сообщил ему, что она здорова, но к телефону не подходит. К тому же Энн упорно отказывалась от встречи с Фэй и впала в истерику, когда Билл напомнил ей о матери. Она вопила, что это ее вина, и если бы она, Энн, не отдала своего сына, то сейчас не была бы так несчастна. Она ненавидела всех, временами даже Билла, и только в ноябре он смог увезти ее в путешествие. Встретив их в Нью-Йорке, Гейл очень расстроилась.
– Энн ужасно выглядит.
– Я знаю. – Билл беспокоился о ней беспрестанно, но ничем не мог помочь. Ей надо снова забеременеть, а на это требуется время. – Она слишком тяжело пережила это.
С тех пор прошло уже два месяца, жена больше не заговаривала на эту тему, но, взглянув на нее, нетрудно было понять, как она опустошена, насколько убита горем, и даже новые украшения совсем не радовали Энн. И путешествие в Сент-Мориц на Рождество не смогло отвлечь ее от тягостных мыслей.
В январе Энн стала оживать. Шесть недель депрессии, которые предсказывал доктор, обернулись тремя месяцами, но и они наконец закончились. Энн вернулась к прежней жизни, к магазинам, к встречам с друзьями, чаще звонила Гейл в Нью-Йорк, снова строила температурную кривую и через два месяца опять забеременела. Энн обнаружила это в День святого Валентина, но на сей раз все длилось только шесть недель, и в начале марта она потеряла ребенка, через две недели после того, как узнала. Билл клял себя; его малышка снова прошла через этот кошмар, однако теперь казалась спокойнее. Молчаливая, отстраненная, она редко упоминала о случившемся, и это беспокоило его еще сильнее. Уж лучше бы она рыдала, билась в истерике, но в конце концов воскресла. А теперь что-то умерло в е глазах.
Энн выбросила термометр и собиралась переделать комнату для гостей из зеленой в голубую. Ее безразличие разрывало сердце Билла еще больше, чем раньше, но он ничего не мог сделать. Поздно ночью Энн призналась ему, что это, должно быть, из-за наркотиков, которые она принимала тогда… Но с тех пор прошло пять лет, и Билл был убежден, что это не имеет отношения к беременности. Но она винила себя, опять вспоминала первого ребенка, считала, что уже никогда не сможет родить, и Билл не спорил, просто занимался с ней любовью, и когда, наконец, жена снова взялась за термометр, почувствовал облегчение. Энн продолжала избегать родителей, как чумы, особенно Фэй, но Билл время от времени приносил от них новости. Он слышал, что Тэйеры затеяли какой-то особенный фильм и ищут звезду.
144 
