Особенно,... 
189 
— Мне не хотелось, чтобы вы узнали об этом из телепередачи, — говорила Роберта, — хотя вряд ли там у вас это покажут. Наверное, нет. И не из газет, и не от кого-нибудь еще.
— Кто победил? — спросил Гарп с нарочитой небрежностью, хотя уже точно знал: звонок не имеет никакого отношения ни к старому, ни к новому губернатору.
— Ее застрелили, вашу матушку, — сказала Роберта, — они убили ее, Гарп. Какой-то мерзавец застрелил ее из охотничьего ружья.
— Кто? — выдохнул Гарп.
— Мужчина.
В устах Роберты это было самое страшное ругательство.
— Он ненавидел женщин. Охотник, — она больше не сдерживала рыданий. — Начался охотничий сезон. Он шел с ружьем, и никто не заподозрил ничего плохого. Он застрелил ее.
— Она умерла? — спросил Гарп.
— Она стала падать, и я подхватила ее, — рыдала Роберта. — Она не упала, Гарп. И не произнесла ни слова. Она не успела понять, что произошло, поверьте мне.
— Его поймали? — сказал Гарп.
— Кто-то его застрелил, а может, он сам застрелился.
— Он умер?
— Да, этот подонок мертв.
— Роберта, вы сейчас там одна? — спросил Гарп.
— Нет, — плакала она, — нас здесь много. Мы все в вашем доме.
И Гарп мысленно увидел их всех в доме на берегу бухты Догз-хед. Женщин, оплакивающих свою предводительницу.
— Она хотела, чтобы тело ее отдали в медицинский колледж, — сказал Гарп. — Вы меня слышите, Роберта?
— Слышу. Это так ужасно!
— Таково было ее желание.
— Знаю. Скорее возвращайтесь домой.
— Незамедлительно.
— Мы не знаем, что делать.
— А что тут сделаешь? Абсолютно ничего.
— Но что-то все-таки надо делать, — сказала Роберта. — Только она всегда говорила, что не хочет никаких похорон.
— Вот именно. Дженни хотела, чтобы тело ее отдали в медицинский колледж. Роберта, исполните ее желание, прошу вас. Так хотела мама.
— Но должно же быть хоть что-нибудь, — возразила Роберта, — может, не заупокойная служба, а что-то другое.
— Не затевайте ничего до моего приезда, — сказал Гарп.
— Об убийстве много говорят, хотят устроить митинг.
— Роберта, я ее единственный родственник, так им всем и скажите.
— Она была близким человеком для многих, — резко ответила Роберта.
„Это ее и погубило“, — подумал Гарп, но вслух ничего не сказал.
— Я старалась уберечь ее! — рыдала Роберта. — Я говорила ей: не ходите туда, на эту автомобильную стоянку!
— Никто в этом не виноват, Роберта, — мягко ответил Гарп.
— Но вы думаете, что есть виновные, Гарп. Вы всегда так думали.
— Пожалуйста, перестаньте, Роберта, — сказал Гарп. — Вы мой лучший друг.
— Тогда я скажу, кто виноват. Мужчины виноваты, Гарп. Грязные убийцы! Если вы не можете затащить нас в постель, вы находите миллион других способов, как убить нас!
— Но не я же, Роберта. Прошу вас, успокойтесь.
— И вы тоже, — прошептала она. — Мужчина не может быть другом женщины.
— Но я ваш друг, Роберта, — повторил Гарп. Какое-то время она плакала на другом конце провода; Гарпу представлялись ее слезы дождем, барабанящим по поверхности глубокого озера.
— Простите же меня, — наконец выговорила она. — Если бы я заметила убийцу секундой раньше, я бы заслонила ее собой. Это правда.
— Я верю вам, Роберта, — сказал Гарп, а про себя подумал: как бы он повел себя на ее месте? Конечно, он любил мать и сейчас ему было очень больно. Но испытывал ли он такую же сильную привязанность к Дженни Филдз, как ее последовательницы?
Гарп извинился перед хозяйкой за поздний звонок, сказал, что у него умерла мать, и хозяйка перекрестилась. Запавшие щеки и голые десны безмолвно свидетельствовали о том, что и она пережила смерть многих родных.
Узнав о смерти Дженни, Хелен долго плакала и ни на секунду на отпускала от себя ее тезку, маленькую Дженни Гарп. Данкен и Гарп перерыли все газеты в надежде найти хоть строчку о разыгравшейся трагедии, но тщетно: заокеанские новости приходили в Австрию с опозданием на день. К счастью, существовало это чудо — телевидение.
Гарп увидел убийство матери по телевизору в комнате хозяйки пансиона.
Сначала показывали какую-то предвыборную чепуху, происходившую на севере Нью-Гэмпшира. Пейзаж напоминал побережье, и Гарп узнал это место — оно находилось в нескольких милях от бухты Догз-хед.
Губернатор Нью-Гэмпшира продолжал одобрительно относиться ко всему грязному и подлому, что происходило в штате. Его соперница производила впечатление образованной, чуточку наивной и доброй женщины.
189 
