Особенно,... 
73 
Карриол знала, что ждет Кристиана в ходе рекламного турне. Она порасспросила нескольких популярных писателей, пару кинозвезд, и выяснила, что эти турне – занудная, скучная работенка; знаменитости настолько уставали от бесконечных встреч с людьми, задающими одни и те же вопросы, что к концу пути любое общение начинало их раздражать, и порой кумир мог собрать чемодан и покинуть очередной пункт тайком и без извинений.
Однако Джошуа Кристиан не выказывал ни малейших признаков скуки, разочарования или усталости. Он был неизменно доброжелателен ко всем, охотно ставил автографы на своих книгах всякий раз, когда требовалось, и ловко парировал выпады оппонентов, оставаясь вежливым и доброжелательным, а уж для журналистов всех мастей и вовсе был душкой. Плохо только, что турне затягивалось. Чем больше читателей обретала книга, чем больше входило имя ее автора в жизнь людей, тем длиннее становился список городов, которые заваливали «Аттикус» просьбами организовать выступления Кристиана и у них. Понимая, что нельзя переутомлять Кристиана, Эллиот Маккензи клал заявки под сукно. Но тут из Вашингтона сдержанно намекнули: Кристиану нужно бы побывать всюду, где жаждут его видеть. И дважды в неделю Карриол узнавала, что в расписании турне появились еще два-три новых пункта назначения.
Неделя, вторая, третья… Месяц в пути… А доктор Кристиан все еще оставался в великолепной форме. Карриол с ужасом думала, когда же это закончится. Каждую ночь вертолет перебрасывал их в какой-нибудь новый город. Спали они мало и без особых удобств. Новый рабочий день начинался в восемь часов утра и кончался с прибытием вертолета. В крупных городах их ждали торжественно обстроенные лекции. Кристиан говорил пятнадцати минутную речь – всякий раз по-новому. Потом – ответы на вопросы. Его ненасытная жажда общения внушала Карриол почти благоговение: таким даже она не знала его. Однажды он даже упрекнул местные власти, пытавшиеся несколько задержать начало лекции, чтобы взбудораженная публика немного успокоилась. Он не боялся никакой публики. Знал ли он, что такое пресыщение? Похоже, нет – если речь шла о встречах с согражданами.
Конечно, не всегда лекции проходили гладко. Ведь Кристиан отказывался заранее готовить выступления, предпочитая импровизацию. Иногда это позволяло добиться великолепного эффекта, но порой он просто терял контакт с публикой, бывал нелогичен, не умел справиться с неожиданным наплывом эмоций. Как-то раз он сделался просто агрессивен; к счастью вид телекамеры и радиомикрофонов отрезвил его, он взял себя в руки и перешел к ответам на вопросы. «Все преодолимо – хватило бы только сил следовать за ним через всю страну», – думала Карриол.
Пока Кристиан продолжал свое бесконечное и триумфальное турне по Соединенным Штатам, его издатель прикидывал, когда кумир освободится, чтобы посетить Южную Америку и Европу. На обоих континентах «Божие проклятие» расходилось великолепно, невзирая на то, что здесь не видели американских теле – и радиопередач, и даже на разницу идеологий.
Русские сперва немного повозмущались, затем предусмотрительно сбавили тон, предчувствуя, что успех книги неминуемо докатится и до них. Ни одна из крупных мировых держав не страдала от ледника больше, чем Россия, и концепцию Бога, которая может мирно сосуществовать бок о бок даже с марксизмом, здесь решили не отвергать. Семья Кристианов, конечно, продолжала следить за успехами Джошуа с неослабевающим волнением. Его братья поначалу пытались сохранить невозмутимость, но неделю спустя поддались эйфории, которая охватила женскую половину.
– Он – чудо! – вскричала Мышка после слов Боба Смита.
– А как же? – благодушно ответила Мама.
– Он – чудо! – вскричала Мышка после «Воскресного форума» Бенджамена Стайнфильда.
Только Мэри держалась особняком. Ей было больно. Нет, не от зависти. Она говорила себе что именно Джошуа отнял у нее последнюю надежду на счастье. И когда, сидя в клинике и вскрывая свежую почту, она открыла посылку от «Аттикуса»: плакат в честь Джошуа и футболка с его портретом, – чаша ее терпения переполнилась. Вечером она как ни в чем не бывало бросила плакат и футболку на стол, когда Кристианы после ужина усаживались смотреть очередные известия о своем Джошуа.
Никто этому не обрадовался, даже Мама. Эндрю скорчил гримасу отвращения, Джеймс был растерян.
– Думаю, этого было не избежать, – сказал Эндрю после продолжительной паузы. Он пожал плечами – Интересно, нравится ли это самому Джошу?
73 
