Глава 10

БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЧЕЛОВЕК, МЕНЬШЕ, ЧЕМ АНГЕЛ

– Я хочу знать, что там, в ковчеге, – сказал Давид. – Что-то есть под крышкой. Он сделан людьми. Я хочу, чтобы ты и священники подняли крышку передо мной, чтобы я смог посмотреть содержимое.

– Справедливо ли проверять, что скрывает трон Господа? – спросил Авиафар.

– Справедливо ли верить, что Господь хочет держать нас в неведении? – парировал Давид.

– А если ничего нет?

– Мы узнали, что верховному трону не нужно что-либо содержать. Но он слишком тяжел, чтобы быть пустым.

– Я должен сообщить об этом другим священникам, – ответил уклончиво Авиафар.

Когда он ушел, царь пригласил прорицателя Нафана. Это был маленький человек пятидесяти лет с детским морщинистым лицом, с чистым голосом; он был совсем лысый, а его борода закрывала почти всю грудь. Нафан был известен легкостью, с которой вызывал к ответу невидимые силы. Давид поставил его в известность о своем желании и сдержанности Авиафара.

– Кто важнее, священник или царь? – ответил Нафан.

Давид рассмеялся, и Нафан принялся смеяться вместе с ним.

Вечером Авиафар сообщил царю, что другие священники признали, что если ковчег имеет крышку, то это значит, что его позволено открывать. На следующий день пришло десять священников, а также десять самых верных солдат, поклявшихся сохранить тайну ковчега^[11].

В присутствии Давида и Иосафата священники начали длинную молитву, которая говорила об их вере в доброжелательность Бога и необходимости для его созданий открыть глаза, чтобы лучше чтить его. Строители соорудили помосты с той и другой стороны ковчега, который находился на каменном постаменте, и снять его было нельзя. Два священника поднялись с одной стороны, Авиафар и Давид с другой. Давид наклонился над ковчегом. Он не осмеливался попросить факел, чтобы лучше рассмотреть: можно было поджечь палатку. Авиафар дрожал от возбуждения и качал помосты.

– Отойдите немного, – попросил Давид двух священников, которые стояли напротив.

Давид склонился над сундуком. Внутри он был из дерева кедра. Ковчег оказался золотым только сверху: золотые листы были прибиты к дереву. Он заметил на дне два продолговатых каменных блока.

– Десять слов, – сказал Авиафар. – Скрижали закона.

– Но разве Моисей их не разбил? – спросил Давид.

– Он снял с них копии.

– А что стало со старыми кусками?

– Я не знаю.

Давид наклонился. Камни были гравированы.

– А палка, покрытая золотом?

– Скипетр Аарона.

– Но разве он не зацвел и не стал приносить плоды? – поинтересовался Давид.

– Его потом покрыли золотом, – ответил Авиафар, страдающий от невыносимого волнения, пот крупными каплями катился с него.

– Итак, это символический жезл, – заключил Давид. – Закройте ковчег, – приказал он двум священникам и помог им поправить крышку. Потом он осторожно спустился и протянул руку Авиафару, который больше не держался на своих ногах. – Я ничего не увидел в ковчеге, что должно было бы внушить ужас служителям Бога, – объявил он священникам. – Бог наказывает своих врагов, и когда они скрыты в пещерах или находятся за мили от ковчега. Мне не кажется справедливым, что поддерживают рассказы о зле, которое несет этот трон.

Они казались смущенными этими речами.

  81