Последние отзывы

  57  

— Как это вам удалось? Мистер Блэк?

— Да, — сказала она. — Что вы имели в виду, когда сказали, что он не умер? Я видела, как вы убили его.

— Умерло только тело. Он по-прежнему существует.

— Где?

— Боюсь, что в Крыле, Которого Нет.

— Как? Так же, как и вы… существуете?

— Вероятно. Что вам об этом известно?

— Я убеждена, что вы каким-то образом оказались мистером Энджелом, тем самым человеком, с которым я повстречалась раньше и который умер у меня на глазах. Вы как-то переместились, а потом пришли по адресу, который я дала вам. Понятия не имею, как такое могло произойти.

— Опять мистер Блэк? Вы слышали это от него?

— Да.

— Кто он вам?

— Когда скончался мой отец, и мою мать вынуждены были отправить на лечение, он стал моим опекуном. Он сам вызвался, и попечительский совет согласился. Он был другом моего отца.

— Что он делал? Чем занимался?

— Преподавал. Классические языки и литературу. Тогда его звали Эйбон, Генри Эйбон.

— Почему?

— Тогда он говорил мне, что это такая игра. Понимаете, я знала его, как мистера Блэка, когда он еще приходил к нам в гости. Он начал называть себя другим именем, только став моим опекуном. Конечно, потом я поняла, что это не просто игра, но помалкивала, потому что любила его. Он был очень добр ко мне. Так вы сказали, что у меня есть шанс снова с ним встретиться?

— Боюсь, что так.

— Может быть, вы скажете мне, кто он для вас?

— Мы с ним старинные враги. Он начал первым. Зачем, не имею представления.

На протяжении всего оставшегося пути она молчала, а я присмотрел пустующий участок неподалеку от переходника и посадил аппарат в читательском зале, окруженном с трех сторон стенами. Помогая ей вылезти, я спросил:

— А вы?

— Что, если я скажу «да»?

Я схватил ее за плечи и развернул к себе так, что ее лицо оказалось в дюймах восьми от моего собственного.

— Говори! — воскликнул я. — Расскажи мне, зачем!

— Отпустите меня! Я не говорила, что знаю!

Я еще сильнее сжал руки, потом ослабил хватку. Я опустил руку и взял ее под локоть.

— Пошли, — сказал я. — Мы должны подняться на пару уровней.

У меня не было времени вытрясать из нее ответы, если она не захочет говорить. Я стремился добраться до нее по двум причинам: чтобы защитить ее и чтобы получить ту информацию, которой, по всей видимости она обладала. Теперь, она, очевидно, не нуждалась в защите и была не расположена этими сведениями делиться. Но сейчас, когда я узнал о том, что у нее были особые отношения с мистером Блэком, я почувствовал, что непроизвольно начинаю считать ее кем-то вроде заложницы. Это открытие не доставило мне удовольствия, но и отказываться от этого я не собирался.

— Главным образом, — сказала она, когда мы шли по становящемуся все светлее пути к переходнику, — вы хотите удержать людей в Доме, не так ли?

— Ну, — сказал я, — в общем и целом, это так. Мне это представляется удачной мыслью.

— Почему?

— Это наилучший известный мне способ научить людей действительно жить вместе.

— Принуждая их к этому?

— Конечно. При отсутствии альтернативы совместному проживанию, когда отрицательная энергия агрессивности перенаправлена в другое русло, на смену соперничеству приходит сотрудничество. Впрочем, чтобы добиться такого положения дел, необходима определенная степень принуждения.

— И что тогда?

— О чем вы спрашиваете?

— Жизнь в Доме сильно изменила людей?

— Думаю, они изменились.

— Они и дальше будут изменяться?

— Полагаю, что так.

— Когда эти изменения достигнут какого-то идеального уровня, им будет разрешено выйти наружу?

— Конечно.

— Почему «конечно»? Почему не прямо сейчас? Почему вы хотите держать их в заключении, пока они не переменятся?

— Они не в заключении. Они могут приходить и уходить по своему усмотрению.

— В Доме!

— В Доме.

— Почему не за его пределами?

У меня разболелась голова, и все мои прочие горести и мучения внезапно напомнили о себе. Мне не хотелось ей отвечать.

Хочешь, отвечу я?

— Почему бы и нет? — решил я. — Валяй, Джордан. Говори все, что тебе угодно.

Уступи мне свое горло, свой рот, свое дыхание. Расслабься.

Я так и сделал, и через мгновение он заговорил.

— Отпустить их на волю? — сказал он. — Усугубить, подчеркнуть различия между ними, способствовать соперничеству, агрессии, насилию в отношениях между ними? Однажды им таким образом почти удалось погубить себя. В следующий раз, при аналогичных обстоятельствах, у них это может получиться. Чтобы не допустить этого, необходимо изменить самого человека. Он еще не такой, каким ему предстоит стать, но он уже лучше, чем был. Когда здесь, в Доме, он научится жить в мире с самим собой, вот тогда он будет готов покинуть его.

  57