Особенно,... 
16 
— Здесь жуткая темень, Масклин.
— Да, и очень неудобно.
— Приходится терпеть.
— Щетка для волос. Я сел прямо на щетку для волос.
— Мы скоро приземлимся.
— Хорошо.
— И здесь еще есть тюбик с чем-то…
— Я проголодался. Нет ли у тебя чего-нибудь поесть?
— У меня был орех.
— И где же он? Где?
— Я только что его выронил из-за тебя.
— Гердер!
— Да?
— Что ты там делаешь? Кажется, что-то режешь?
— Он прорезает дыру в своем носке.
Молчание.
— Ну и что?
Опять молчание.
— Мне так нравится. Носок мой, хочу и режу в нем дыру.
И опять молчание.
— Он всего лишь человек, Гердер. В нем нет ничего, что отличало бы его от других.
— Но ведь мы же в его сумке.
— Да, но ты сам говорил, что Арнольд Лимитед живет в наших душах. Говорил?
— Да.
— Ну и что?
— Просто мне так нравится, вот и все. И хватит об этом.
— Приземляемся, — сообщил Талисман.
— А как мы узнаем, когда… — начал было Гердер.
— Я уверен, что посадил бы самолет куда лучше. Никаких сомнений, — сказал Талисман.
— Так это и есть Флорида? Убери свою ногу с моего лица, Ангало.
— Эта страна всегда приветствует иммигрантов, — довел до их сведения Талисман.
— Стало быть, мы иммигранты?
— Если говорить точно, вы транзитные пассажиры. У вас другой пункт назначения.
— Какой же?
— Звезды, — ответил Талисман.
— Правда?
— Да.
— Есть ли какие-нибудь письменные свидетельства, что здесь уже бывали номы?
— Что ты имеешь в виду? А мы разве не номы?
— Да, номы, но ведь могли быть и другие.
— Только мы — и никаких других.
Во мраке замигали цветные точки.
— Талисман! — окликнул его Масклин.
— Я изучаю все имеющиеся письменные свидетельства. Нет никаких достоверных сведений, что здесь видели номов. Все зарегистрированные иммигранты были выше четырех дюймов, — сказал Талисман.
— Неужели мы первые? Самые первые?
— Слышал, что сказал Талисман? Никаких достоверных сведений.
— Никто не видел номов до нынешнего дня.
— А что будет дальше, Талисман?
— Мы должны пройти через иммиграционный контроль и таможню. Являетесь ли вы или были ли когда-нибудь членами какой-либо подрывной организации?
Молчание. Потом раздался чей-то голос:
— Почему ты нас спрашиваешь об этом?
— Потому что этот вопрос задают всем прибывающим… Я принимаю сообщения, — сказал Талисман.
— Мы вроде бы не состоим в такой организации. А вы как думаете?
— Нет.
— Нет.
— Нет. И я не думаю, чтобы мы когда-нибудь состояли… А что такое подрывная организация?
— Этот вопрос задается с целью установить, не прибыли ли вы сюда для того, чтобы низложить законное правительство Соединенных Штатов, — пояснил Талисман.
— У нас вроде бы нет такого намерения.
— Нет.
— Нет.
— Нет у нас такого намерения. Им нечего беспокоиться.
— Но сама идея очень умная, — заметил Талисман.
— Какая идея?
— Опрашивать прибывающих пассажиров. Стоит кому-нибудь признаться, что он намерен заняться подрывной деятельностью, чтобы низложить правительство, как все тут же на него набросятся и измолотят.
— Хитрая ловушка! — восхищенно произнес Ангало.
— Мы не собираемся низлагать правительство, — сказал Масклин Талисману. — Мы только хотим украсть один из их ракетопланов. Повтори, пожалуйста, как они называются.
— Космические Челноки — «Шаттлы».
— Хорошо. И сразу же после этого мы скроемся. Мы не хотим причинять здешним властям никакого беспокойства.
Сумка обо что-то стукнулась, затем хозяин поставил ее на пол.
В гуле и грохоте аэровокзала никто, естественно, не слышал, как в коже прорезали крошечную дырочку.
— Что ты делаешь? — спросил Гердер.
— Перестань толкаться, — сказал Масклин. — Я не могу сосредоточиться… Так… кажется, мы стоим в длинной очереди пассажиров.
— Боюсь, нам придется ждать целую вечность, — заныл Ангало.
— Вероятно, они спрашивают каждого прибывшего, не намерен ли он низложить правительство, — мудро рассудил Гердер.
— Я не хотел бы обсуждать этот вопрос, — сказал Ангало. — Но как мы найдем этот Челнок — «Шаттл»?
— Найдем, когда придет время, — неуверенно сказал Масклин.
16 
