Особенно,... 
183 
Когда Василий Антонович с Петровичевым по мраморной светлой лестнице подымались в вестибюль, расцвеченный фонариками и лианами серпантина, осыпаемый пестрыми хлопьями конфетти, там гремела духовая музыка. Игралось что-то старинное, предназначенное для стариков, мелодичное, что полковыми оркестрами местных гарнизонов, может быть, сорок и более лет назад игрыва-лось в «городских» и «летних» садах, на городских бульварах. Это был вальс, танцевать его могли и старики и молодые. Поколение Василия Антоновича в хореографическом искусстве, что называется, больших высот не достигло. Оно училось строить, училось руководить промышленностью и сельским хозяйством, училось воевать, и дело танцев явно запустило. С грехом пополам оно умело топтаться в общем кругу. Но старики и молодые лихо кружились в вальсе.
Секретарь обкома партии и секретарь обкома комсомола прошли меж танцующими, получили по нескольку толчков в бока, были осыпаны цветными бумажками и окутаны цветными лентами. Петровичев еще пытался сохранять достойный вид, какой, по его мнению, во всех случаях должен иметь руководитель областного масштаба. А Василий Антонович махнул на это рукой. Раз вечер поколений и веселья, так уж чего меряться рангами, тут надо быть человеком, и больше ничего.
Зазвенел звонок. Все потянулись к залу. В этих людских потоках к дверям Василий Антонович начал различать знакомых. Возле Софии Павловны были Лаврентьев и его жена — Клавдия. Были Александр и Юлия; был Сергеев, был Вла-дычин, были Баксанов и Тур-Хлебченко… До Софии Павловны он в толкучке не добрался, сел в четвертом ряду среди шумной и веселой юной компании, которая никакого внимания на него не обращала: перегибались через его плечо, тянулись друг к другу за его спиной. Он терпел.
На сцене стоял длинный стол, какие обычно приготавливают для больших президиумов. Но из-за кулис к столу вышло только шестеро. Лаврентьев, Черногус, Петровичев, еще один старик с пышными усами, женщина лет тридцати воеьми и та голубоглазая девушка, которая работает в цехе Александра, Майя, молодая героиня с орденом Красной Звезды.
— Такое дело, товарищи, — заговорил Лаврентьев. — Мы очень долго думали, как бы нам обойтись без президиума. Не смогли придумать. Может быть, следующим поколениям и удастся разрешить эту задачу. Нам не удалось. Но мы все же довели его до минимума. Шесть человек на полуторатысячное собрание. Излишеств, как видите, нет.
Ему весело поаплодировали, посмеялись.
— Но я должен вам объяснить принцип формирования нашего президиума. Вот представитель самого молодого поколения. — Лаврентьев указал рукой на Майю. — Это известная вам всем Майя Сиберг. Она… — Объяснять, кто такая Майя Си-берг, Лаврентьеву не пришлось. Шумной овацией приветствовали похолодевшую и отчаянно красневшую Майю.
— Вот тоже не старое, тоже молодое, — продолжал Лаврентьев, — но, правда, все-таки уже немножко постарше поколение — Наталья Фадеевка Морошкина — заведующая молочно-товар-ной фермой колхоза «Озёры». В прошлом году её ферма достигла выдающихся результатов, товарищи. Хотя еще и не была механизирована, заметьте. Нынче у них завершается полнейшая механизация. Виновник этого дела, кстати сказать, старгородский инженер товарищ Лебедев. И в итоге первый квартал на эмтээф у Натальи Фадеевны завершен с результатом, который на тридцать шесть процентов выше, чем было в прошлом году.
Шумно аплодировали и Морошкиной.
— А вот старшее поколение тружеников нашей области: товарищ Гусев, Илья Федорович, член партии с тысяча девятьсот пятого года. Стрелочник сортировочной станции. Почти шестьдесят лет переводит стрелки поездам, идущим в Стар-город и из Старгорода. Он во всем и виноват, как всякий стрелочник.
Старику долго хлопали изо всех сил.
— Это, так сказать, была вам представлена трудящаяся часть президиума, — продолжал Лаврентьев. — Остальные уже начальство. Товарищ Черногус — один из организаторов вечера, директор исторического музея, старый большевик. Товарищ Петровичев — секретарь обкома комсомола. И вот ваш покорный слуга — секретарь обкома партии. Без начальства в президиуме обойтись мы, товарищи, не сумели.
Собрание было настроено хорошо. Все шутки Лаврентьева молодежь принимала весело.
— А выступления порешили, знаете, как вести? — говорил он. — А вот так — кого попросим, тот пусть и выступает. А то, знаете, написал бы заранее на бумажке, да и получился бы не вечер, а соревнование мастеров малохудожественного чтения. Правильно мы решили?
183 
