3 
* * *
Когда я вернулся, меня ждал удар. Почему-то, звоня домой матери, я ни разу не догадался позвонить своему брату Андрею. На следующий день после возвращения я приехал к брату домой и просто его не узнал. Он страшно похудел и очень плохо выглядел. Переполошив всех знакомых, я уговорил его лечь в больницу. Обследование подтвердило самые страшные предчувствия. К сожалению, было слишком поздно что-либо предпринимать. Брата просто выписали домой.
Я не хотел посвящать в это мать и старшего брата Алексея. Я съездил на Волковское лютеранское кладбище, где расположен наш семейный склеп. Мне надо было успеть решить все дела и получить разрешение на похороны любимого брата, который еще был жив. Он умер в середине ноября. Прошло пятнадцать лет, но я и до сих пор не в состоянии об этом писать. Это был самый тяжелый период моей жизни.
У меня не было работы, и я понятия не имел, чем стану заниматься дальше. По возможности я пытался проводить время с семьей брата. Весной 1991 года в город приехал французский театр «Radix». В течение месяца он давал представления во Дворце спорта «Юбилейный». Я решил сходить на представление с племянниками.
Это был фантастический минималистский спектакль с прекрасной музыкой. Народу не было вообще никого. То есть на весь Дворец спорта человек пятьдесят. Мы стояли, облокотившись прямо на сцену. Дети немного устали, но были в восторге от человека, который в течение двух часов без остановок бежал по механической беговой дорожке. Чуть позже один мой приятель познакомился с музыкантами, занятыми в спектакле, и пригласил их на совместный джем.
Провести джем решили в Молодежном центре на Васильевском острове. Мне уже давно говорили об этом любопытном месте, и я решил сходить. Честно говоря, сам джем мне не очень понравился, но место… оно меня потрясло.
Все происходило в маленьком зале на втором этаже. Выглядел он точь-в-точь как «Knitting Factory». Кроме зала там было огромное фойе, а на первом этаже работало кафе.
Я не мог поверить своим глазам. Оказывается, в городе уже есть место, о котором я мечтал, но об этом пока никто не знает.
Я спросил, как часто здесь проходят концерты. Мне ответили, что они вообще не проходят. Так, время от времени, если кто-нибудь что-нибудь придумает… Вот на день рождения Боба Марли была reggae party…
Я вышел в состоянии полной прострации.
* * *
Из старых дружков я виделся только с Курёхиным и бывшим «аквариумовским» басистом Титовичем. Из очередного турне Титович приехал на новом автомобиле. Усадив всю семью в машину, он отправился в свою деревню в Псковской области и попал в ужасную аварию. Мать Титовича погибла, а его маленький сын выжил чудом.
Переживал Титович очень сильно. Интенсивные гастроли были для него спасением. Его подруга Настя была родом из Москвы, и для того чтобы перевестись учиться в Ленинград, ей нужна была какая-то зацепка. Жениться на ней сам Титович не мог, поскольку еще не был разведен. Он попросил о любезности старого друга. Жениться на девушке друга было в лучших традициях «Аквариума». Я не мог ему отказать. В июне 1991 года мы с Настей сыграли свадьбу.
В ЗАГСе нам вручили талоны на еду. Мы решили устроить пышную вечеринку. В состав выданных нам «продуктовых наборов» входили дефицитная рыба и колбаса. Я (вегетарианец) есть все это не мог, но радовался за друзей. В разгар веселья мне в голову пришла идея: а почему бы не устроить джем-сейшен? Я сказал, что знаю местечко, и прямо на следующий день поехал на Васильевский остров договариваться с Молодежным центром.
Центр располагался на углу 16-й линии и Малого проспекта. Председателя центра звали Саша Кострикин. Он оказался милым человеком. Я предполагал, что надо будет платить за аренду зала, однако Саша не стал ставить никаких условий. Он просто согласился на наше предложение. Это было удивительно и приятно.
В назначенный день народ начал подтягиваться. Естественно, все было бесплатно. Пришло человек пятьдесят-шестьдесят. В основном это были ближайшие дружки и родственники музыкантов. Пока народ подтягивался, на сцене играла «Черная мама».
Полное название группы звучало так: «Кингстон-Черная-Мама-Дхарма-Бэнд». Самой «Черной мамой» была жена Димки Гусева Гуля. К тому времени она родила двоих детей и выглядела очень импозантно. Она играла на трубе, а в «кенгуренке» за спиной у нее сидел младенец. Через какое-то время Гуля улетела в Америку с обоими детьми и третьим ребенком, который появился на свет уже в Новом Свете. По неосторожности я дал ей телефон своих друзей. Попросившись к ним переночевать, она въехала к ним на несколько месяцев и превратила их жизнь в кошмар. Чуть позже с несколькими приятелями она поселилась в каком-то нью-йоркском сквоте.
3 
