238 
– Ну разве вы не понимаете, - терпеливо сказал я, - что я не хочу бежать.
– Мой дорогой святой отец, но почему же?
– Еще раз говорю вам - потому, что там меня повсюду ищут.
– Кто?
– Мисс Элфинстоун, мисс Роуч, мисс Прэттли и все остальные.
– Какая чушь.
– Еще как ищут! И думаю, и вас ищут, но вы в этом не признаетесь.
– Нет, друг мой, меня они не ищут.
– Тогда позвольте узнать, что именно вы здесь делаете?
Вопросец для него трудноватый. Я вижу, что он не знает, как и ответить.
– Клянусь, вы забавлялись с мисс Роуч, и она вас проглотила точно так же, как меня. Клянусь, именно так все и было, только вам стыдно признаться.
Едва я произнес это, он погрустнел, и вид у него при этом был такой расстроенный, что мне стало жаль его.
– Хотите, я спою вам песню? - спросил я.
Но он, ничего не ответив, поднялся и тихо вышел в коридор.
– Выше голову, - крикнул я ему вслед. - Не отчаивайтесь. Чем утешиться - всегда найдется.
Рождение катастрофы
(Правдивая история)
– Все нормально, - говорил врач. - Лежите спокойно.
Голос его звучал где-то далеко, и казалось, он кричит на нее.
– У вас сын.
– Что?
– У вас чудесный сын. Понимаете? Чудесный. Слышали, как он плакал?
– С ним все в порядке, доктор?
– Разумеется, в порядке.
– Прошу вас, дайте мне на него взглянуть.
– Скоро вы его увидите.
– Вы уверены, что с ним все в порядке?
– Совершенно уверен.
– Он еще плачет?
– Попытайтесь отдохнуть. Вам не о чем беспокоиться.
– А почему он больше не плачет, доктор? Что случилось?
– Да не волнуйтесь вы так. Все нормально.
– Я хочу видеть его. Пожалуйста, позвольте мне посмотреть на него.
– Дорогая моя, - сказал врач, похлопывая ее по руке. - У вас чудесный, здоровый ребенок. Разве вы не верите тому, что я говорю?
– А что это там женщина делает с ним?
– Вашего ребенка готовят к тому, чтобы на него было приятно смотреть, сказал врач. - Мы его немножко вымоем, вот и все. Дайте нам минутку.
– Клянетесь, что с ним все в порядке?
– Клянусь. А теперь лежите спокойно. Закройте глаза. Ну, закройте же. Вот так. Так-то лучше. Умница...
– Я так молилась, чтобы он выжил, доктор.
– Разумеется, он будет жить. О чем вы говорите?
– Другие же не выжили.
– Что?
– Из других моих детей ни один не выжил, доктор.
Врач стоял возле кровати и смотрел на бледное, изможденное лицо молодой женщины. До сегодняшнего дня он ее никогда не видел. Они с мужем были новыми людьми в городе. Жена хозяина гостиницы, которая пришла помочь принять роды, говорила, что муж ее работает в местной таможне на границе и что они неожиданно прибыли в гостиницу с одним чемоданом и сумкой три месяца назад. Муж был пьяницей, говорила жена хозяина гостиницы, заносчивый, властный, задиристый, а вот молодая женщина была тихой и набожной. И очень грустной. Она никогда не улыбалась. За те несколько недель, что она там прожила, жена хозяина гостиницы ни разу не видела, чтобы она улыбнулась. Ходили слухи, что это третий брак мужа, одна его жена умерла, а другая развелась с ним в силу неприглядных причин. Но то были только слухи.
Доктор нагнулся и натянул простыню повыше на грудь пациентки.
– Вам не о чем тревожиться, - мягко произнес он. - У вас совершенно нормальный ребенок.
– То же самое мне говорили и о других детях. Но я всех их потеряла, доктор. За последние восемнадцать месяцев я потеряла троих своих детей, поэтому не вините меня, что я нервничаю.
– Троих?
– Это мой четвертый... за четыре года.
Врач беспокойно переступил с ноги на ногу.
– Вряд ли вы понимаете, что это значит, доктор, потерять их всех, всех троих, по очереди, одного за другим. Они и сейчас у меня перед глазами. Я вижу лицо Густава так ясно, как будто он лежит рядом со мной в постели. Густав был замечательным мальчиком, доктор. Но он всегда болел. Ужасно, когда они все время болеют и нельзя ничем им помочь.
– Знаю.
Женщина открыла глаза, несколько секунд пристально смотрела на врача, потом снова закрыла их.
– Мою маленькую девочку звали Идой. Она умерла накануне Рождества. То есть всего лишь четыре месяца назад. Как бы мне хотелось, чтобы вы видели Иду, доктор.
238 
