Последние отзывы

  20  

Пальцы графа впились в рукоять шпаги. Возможно, ему повезло, и он встретится лицом к лицу с выродком, состряпавшим эту интригу. Как приятно будет пронзить его шпагой.

Остин в последний раз взглянул на кусты и дорогу. Облако пыли, поднявшееся над дорогой, выглядело многообещающе, но времени, исследовать его не было. Его отвлек звук ружейного выстрела и топот ног.

Обри привстала на локте, когда Остин шагнул к двери. Он спрятался за дверью, где мог остаться незамеченным для любого вошедшего в комнату.

Комната наполнилась серым утренним светом, звуки внизу эхом разносились по старому зданию. За торопливым топотом башмаков по лестнице последовали громкие голоса, звук схватки, шум падающей мебели. Сталь ударилась о сталь, и громкий, вполне драматичный крик разорвал тишину.

Из окна донесся знакомый Обри визгливый свист, и она поняла, что Алван уже несколько минут подает сигнал. Остин, казалось, совершенно не слышал свиста, его внимание было полностью поглощено звуками за дверью. Шпага давно была вытащена из пожен, и Обри судорожно вздохнула, увидев, как его пальцы вцепились в баррикаду перед дверью.

И тут из-за двери раздался знакомый голос:

– Обри, впустите меня!

– Джеффри! – Обри соскочила с кровати и бросилась, чтобы помочь Остину разобрать баррикаду.

– Не спешите! – Из звуков за дверью Остин понял больше, чем она, и, схватив за талию, удержал ее. – Что-то здесь не так.

– Остин, это Джеффри! Они его убьют! – Обри отчаянно сопротивлялась, вцепившись ногтями в его руки, и пыталась добраться до баррикады.

Громкий топот, казалось, тысяч башмаков, заполнивший холл у подножья лестницы, заставил Джеффри отчаянно возопить.

– Обри, что вы там делаете? Откройте дверь! – раздался первый удар по деревянной панели.

Бормоча проклятия, Остин покосился на окно.

– Остин, отпустите меня! – Обри неожиданно вывернулась, бросилась к двери и открыла задвижку.

С лестничной площадки донесся командирский рык.

– Кто, ад его разрази, знает, где этот юнец и где моя дочь? Джон, пошли людей задержать этих трусов и вернуть их. Где ты, Обри?

– О, мой Бог! – пискнула Обри, спрятавшись за спину Хитмонта.

Смирившись со своей участью, Остин схватил ее одной рукой за талию, удерживая в другой шпагу. Когда дверь распахнулась, он оказался лицом к лицу с красавчиком Джеффри.

– Вы!

Лицо Джеффри оледенело от изумления, когда он увидел растрепанную Обри в объятиях одиозного графа Хитмонта.

– Обри, что это за чертовщина?

Герцог поднялся по лестнице и с презрением поглядел на Джеффри. Тотчас несколько дюжих рук протянулись, чтобы убрать юнца от герцога и его дочери. Затем Его милость холодно посмотрел на мужчину, державшего одной рукой его дочь, а другой шпагу.

Преодолев страх, Обри храбро вышла из-за спины Остина, позволяя ему вложить шпагу в ножны, и встала напротив отца.

– Могу вас заверить, я не знала, что происходило внизу. – Она говорила четко и без малейших колебаний, – Но вы не имеете права обращаться с Джеффри подобным образом. Он прибыл сюда, чтобы спасти меня.

Молодой лорд стоял с заломленными за спину руками между двумя подручными герцога. Его милость метнул на виновника переполоха исполненный отвращения взгляд.

– Освободите щенка, – пренебрежительно бросил герцог и перевел взгляд на графа. – А с ним что?

Остин без тени волнения встретил тяжелый взгляд герцога.

– Понятно… – мрачно заключил герцог. – До завтрашнего вечера он предстанет перед алтарем.

Оскорбленный визг Обри заглушил слабые протесты Джеффри, которого без церемоний спровадили по лестнице. Остин и герцог, однако, не сделали ни малейшей попытки прервать безмолвную дуэль глаз. Они бесстрастно изучали друг друга, даже когда Обри прошмыгнула между ними и побежала вслед несостоявшемуся жениху.

– Аверилл, задержи ее, – велел герцог молодому человеку, маячившему позади.

Аверилл мельком глянул на похожих друг; на друга противников и исчез следом за Обри.

– Полагаю, мы это еще обсудим.

Остин выпрямился, но взгляда от герцога не отвел.

* * *

Джеффри исчез из вида, когда Обри добралась до главного выхода. Не имея никакого плана, она подбежала к первой попавшейся лошади, решив ни минуты не оставаться в этом сумасшедшем доме. Ее отец не имел обыкновения выслушивать оправдания, и она не чувствовала за собой вины, что покинула Остина. Он управится с ее отцом лучше, чем она, и будет даже правильнее, если это произойдет в ее отсутствие. На лошади не было специального дамского седла, но Обри справилась с проблемой сама, усевшись на коня с лежавшего на земле куска обрушившейся стены. Крик Аверилла позади только подзадорил ее.

  20