150 
— Пять минут назад, но это уже было так давно… — Вновь обретя уверенность в себе, Джорджина стала расстегивать на нем рубашку. — Не будем терять времени. Мама сказала, что скоро я стану толстой и некрасивой и ты сразу охладеешь ко мне.
— Никогда! Никогда этого не будет! — горячо зашептал Дэниел, вдыхая аромат ее кожи. — Ты всегда будешь самой желанной для меня. И особенно сейчас, когда ты носишь под сердцем моего ребенка! Боже, как я тебе благодарен!
— Благодарен?! — Она поймала его за волосы и чуть отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. В них блестели слезы, и у нее зашлось сердце от осознания силы того чувства, каким они в ту минуту были полны. — Господи, но за что? Я люблю тебя и сама хочу родить тебе ребенка!
— За это и благодарен, любимая, — пробормотал он. — А теперь хватит болтать, женщина, и перейдем к делу!
Она тихо охнула и задрожала, когда Дэниел, расстегнув на ней корсаж, проник губами к соску через тонкую ткань рубашки. Застонав, она помогла ему поскорее освободиться от рубашки. За три месяца совместной жизни она, казалось, давно должна была уже привыкнуть к его ласкам, но Дэниел каждый раз представал перед ней новым. Сегодня, например, его переполняла гордость от полученных известий, и вдобавок он был ослеплен желанием и потому требователен и ненасытен. И Джорджине это нравилось.
Одежда полетела на пол. Теплый сентябрьский ветерок ласкал обнаженную кожу, в незанавешенные распахнутые окна беспрепятственно вливалось яркое солнце. Джорджина вдруг поймала себя на мысли, что они еще ни разу не занимались любовью при дневном свете и, открыв глаза, залюбовалась широкой и мощной грудью Дэниела. Когда она встретилась с его серыми глазами, он улыбнулся, и рука его сначала опустилась ей на живот, а потом скользнула ниже, и Джорджина почувствовала, как в нее вошел его палец. Она вновь зажмурилась и всем телом жадно подалась ему навстречу.
Дэниел овладел ею мягко, как и положено нежному мужу и опытному любовнику. Он наполнил ее собой, и Джорджина воспарила к тем горизонтам, которые никогда в жизни не увидела бы без него. В ответ она дала ему то, что он просил, окружив его своей любовью, удовлетворяя все его желания. Джорджина отдалась мужу телом и душой и готовилась подарить ему ребенка.
Потом Джорджина лежала в объятиях Дэниела и лениво наблюдала за тем, как солнце медленно клонится к горизонту. По ее обнаженной коже бродили причудливые тени. Опустив взгляд, она пробежалась кончиком пальца по полоске волос, росшей у него на животе, до пупка.
— Какой ты красивый… — прошептала она. Дэниел фыркнул:
— Если красота — это главное для тебя в муже, то ты жестоко просчиталась. У меня есть по крайней мере два брата, которые переплюнули меня по этой части.
Джорджина шлепнула ладонью по его плоскому животу.
— Ничего ты не понимаешь. Они не идут ни в какое сравнение с тобой по смелости, уму и честности. Но ничего, ты еще сделаешь из них настоящих мужчин.
Дэниел как-то странно притих, гладя ее по распущенным волосам, а потом проговорил:
— Боюсь, уже поздно. Питер планирует уехать, как только мы с ним подпишем все необходимые бумаги на дом. Он больше не хочет иметь никакого отношения к «Маллони энтерпрайзис». Я не сумел его отговорить и чувствую себя виноватым.
Джорджина приподнялась на постели и сурово взглянула на мужа:
— Ты здесь ни при чем, Дэниел! Питер взрослый человек и вправе принимать самостоятельные решения. Остается лишь вопрос, хочешь ли ты взять в свои руки его дела?
Дэниел залюбовался ее обнаженной грудью. Нежные розовые соски отвердели. Заметив их, он вновь почувствовал желание, но напомнил себе о том, в каком она положении, и удержался. Его взгляд переместился на ее живот, и его вновь наполнила гордость. Наконец он нашел женщину, которая полюбила его настолько, что захотела иметь от него ребенка. От осознания этого по всему его телу забегали приятные мурашки.
— А что? Препираться с отцом мне не составит большого труда, пока он на постельном режиме. К тому же врачи говорят, что он теперь вряд ли когда поднимется с кресла-коляски. С «Маллони энтерпрайзис» теперь не будет столько проблем, как в прошлые времена, да и доход приличный. Если Питер все же уедет, мне будет недоставать его помощи, но я вполне смогу найти ее в другом месте. Пол и Джон горят желанием учиться делу.
Джорджина внимательно заглянула ему в глаза.
— А как же твоя газета? — наконец осмелилась она спросить.
150 
