Последние отзывы

  33  

— Просто ты боишься, — сказал он. — Представь себе, что далеко не все молодые люди умирают или исчезают в неизвестном направлении в самый неподходящий момент. И вовсе не каждый из них — злодей, мечтающий как-то уязвить тебя. Дело не в Стиве Портере, а в твоих страхах.

В его словах, безусловно, был свой резон, но Габриэла покачала головой и перевела разговор на другое. Но, сколько бы она ни притворялась перед профессором и перед собой, что ее занимает только игра, обоим было ясно, что это не так. Что-то подсказывало профессору, Габриэла серьезно напугана. Но как тут быть, он не знал. Само присутствие в пансионе Стива Портера вызывало у Габриэлы беспричинный страх. Это было вполне объяснимо, учитывая, что большую часть взрослой жизни она провела в монастыре, но профессор отказывался считать это естественным.

— Пусть Стив тебя не тревожит, — сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно мягче и убедительнее. — Что волноваться зря? Возможно, ты сама нисколько его не интересуешь.

Услышав эти слова, Габриэла вздохнула с явным облегчением, и профессор порадовался про себя, что сумел найти верный ход. В глубине души он все равно рассчитывал, что в конце концов Стив Портер непременно обратит внимание на Габриэлу. Профессору он казался вполне порядочным молодым человеком, а Габриэле было бы очень полезно, если бы она кем-нибудь серьезно увлеклась. До сих пор она не обнаруживала никакого желания встречаться ни с одним мужчиной, кроме самого профессора Томаса. Это, конечно, льстило его тщеславию, однако вряд ли могло считаться нормальным для молодой женщины. Впрочем, профессор мудро полагал, что самое лучшее в данной ситуации положиться на естественный ход вещей и предоставить молодым людям возможность самим найти друг друга.

Но в последующие недели Габриэла, казалось, делала все возможное, чтобы избегать встреч со Стивом Портером. Когда же такие встречи все-таки случались, она держала себя с ним вызывающе-холодно, почти оскорбительно, что было для нее совершенно не характерно. Казалось, Габриэла приберегла для него самые надменные улыбки и самые ледяные взгляды. Впрочем, это замечали все, кроме самого Стива. Он постоянно пребывал в отличнейшем расположении духа, часто шутил, смеялся и оказывал множество мелких услуг всем обитателям пансиона. Так, в преддверии Рождества он на свои деньги купил настоящую живую елку и собственноручно установил ее в гостиной в ведре с сырым песком. Украшения — гирлянды, бусы, серебряные шары и игрушки — приобрел тоже сам он, поскольку мадам Босличкова никогда не тратилась на елки отчасти из соображений экономии, отчасти из боязни задеть религиозные чувства своих постояльцев-евреев.

Но против елки, установленной Стивом, никто не возражал. За исключением одной Габриэлы, остальные жильцы пансиона считали его милым молодым человеком и сочувствовали поискам работы, которым он посвящал все свое свободное время. Как сообщила Габриэле мадам Босличкова, Стив был высококвалифицированным специалистом по компьютерам. Каждое утро он отправлялся на собеседования в различные компании, к обеду возвращался и, переменив сорочку, снова уходил. Одевался он безупречно и выглядел одинаково элегантно что в костюме, что в спортивной куртке, и все обитатели пансиона втайне надеялись, что рано или поздно Стив понравится Габриэле. Им казалось, что было бы очень неплохо, если молодые люди подружатся. Но у Габриэлы имелось на этот счет другое мнение. И хотя Стив неизменно был с ней любезен и вежлив, она всем своим видом давала понять, что у нее нет никакого желания общаться с ним даже просто по-соседски.

На самом деле открытость и дружелюбие Стива даже раздражали ее. Что бы он ни сделал, она рассматривала каждый его шаг как попытку к сближению и молча злилась. Но Стив не совершал никаких явных бестактностей, и у Габриэлы не было ни малейшего повода дать ему достойную отповедь.

Незадолго до Рождества Стив купил несколько праздничных веночков, сплетенных из веточек остролиста и перевитых белыми и розовыми лентами, и развесил их на дверях постояльцев. Габриэла обнаружила этот сувенир, уходя на работу, и чуть не вскрикнула от раздражения и бессильной ярости. Она не хотела быть ничем ему обязанной, она хотела только одного — чтобы Стив оставил ее в покое. Первым ее побуждением было сорвать венок и выбросить его в мусорную корзину, но она понимала, что этот ее поступок будет выглядеть бестактным и грубым. Габриэла была вынуждена сохранить венок, однако это отнюдь не увеличило ее симпатии к новому постояльцу.

  33