Особенно,... 
93 
Коко кивнула, некоторое время лежала молча, затем снова заговорила. Ей отчетливо помнился момент, когда один из папарацци схватил ее за щиколотку, она упала в гондолу, тщетно пытаясь хоть чем-нибудь смягчить падение. Эта страшная минута будет помниться всегда.
– Я люблю тебя. Люблю, – грустно повторила она. – Люблю таким, какой ты есть. Ты самый добрый, ты лучший мужчина в мире. Но такая жизнь не для меня. Я буду бояться даже выглянуть из дома, изведусь от страха за наших детей и за тебя.
– Чертовски неудачное вышло начало, – печально признался он. Если Коко требовалось подтверждение ее страхов, вчера вечером она получила его в полной мере.
Она залилась слезами, Лесли сжал ее в объятиях.
– Я очень люблю тебя, но мне ужасно страшно! – с тоской всхлипывала она. Перед ее глазами стояли искаженные лица репортеров, потерявших власть над собой.
– Знаю, детка, знаю, – пробормотал он, прижимая ее к себе. – Я все понимаю.
Он и вправду понимал ее, хотел убедить, что все плохое позади, но считал, что не имеет права обманывать ее. Она не робкого десятка, но даже ее немыслимо просить смириться с подобной жизнью. Лесли давно привык, что папарацци – неотъемлемая часть его работы, но Коко здесь ни при чем. У нее есть выбор, а у него нет. Лесли молился только об одном: чтобы Коко не отказалась от намерений связать с ним жизнь, когда успокоится и придет в себя.
– Теперь главное – благополучно посадить тебя на самолет до Парижа. Мы поговорим обо всем, когда я вернусь домой.
Он не хотел, чтобы Коко принимала решения немедленно, в нынешнем состоянии, опасаясь, что она предпочтет порвать с ним. Но возможно, Коко подумает и решит, что у нее нет выбора.
Лесли позвонил режиссеру, объяснил, что произошло накануне вечером, и попросил сегодня утром провести съемки без него. Режиссер выразил сожаление и предложил свою помощь. Лесли в ответ попросил прислать кого-нибудь из гримеров с париками любого цвета, кроме рыжего, затем обратился к менеджеру отеля с просьбой обеспечить Коко охрану на пути к пристани и в «мотоскафо», а если понадобится, вызвать полицию. Но менеджер отеля считал, что его подчиненные справятся своими силами.
Лесли повел Коко в душ. Жесткую фиберглассовую повязку, которую ей наложили, можно было мочить – при условии что она не слишком пропитается водой. Чтобы Коко не упала от слабости, Лесли держал ее в объятиях, а после душа помог одеться. Он уже решил, что провожать ее не станет – незачем привлекать лишнее внимание. Папарацци теперь знают Коко в лицо, но охотятся в первую очередь за ним или за снимками пары. Значит, предстоит попрощаться с Коко в отеле и отправить ее в аэропорт под охраной служащих «Гритти». Поездка в Венецию закончилась плачевно. Теперь Лесли гадал, увидятся ли они вновь. Свои вещи Коко уложила накануне вечером, поэтому ей осталось лишь одеться в джинсы, свитер и теплую куртку.
Вскоре прибыла парикмахер съемочной группы. Коко села к зеркалу, Лесли увидел отражение ее лица и по глазам понял, что она до сих пор не отошла от произошедшего.
У парикмахера нашлось несколько париков с длинными белокурыми локонами и еще один короткий черный, со стильной стрижкой и достаточно вместительный, чтобы спрятать под ним медную гриву Коко. Ее волосы закололи, убрали под сетку, как делали перед съемками, а сверху натянули парик. Увидев Коко с черными волосами, Лесли изумился и невольно улыбнулся: она выглядела бесподобно, парик полностью преобразил ее, на что они и рассчитывали. Теперь ее не смог бы узнать никто. – Ты похожа на юную Элизабет Тейлор. Коко лишь кивнула, ей было все равно, на кого она похожа. Сердце ее ныло от предстоящей разлуки, она всей душой ненавидела жизнь, которую вынужден вести Лесли. Им удалось пережить лживую статью в таблоиде и мнимый роман с партнершей, но вчерашний кошмар мог оказаться непреодолимым препятствием для отношений. Лесли поблагодарил сотрудницу съемочной группы, и та ушла.
– Что я могу тебе сказать, Коко? – заговорил он. – Я люблю тебя. Но не хочу портить тебе жизнь. Я же знаю, как тебе ненавистно все, чем живу я.
Она печально улыбнулась.
– Будем просто жить день за днем, – повторила она его давние слова, вызвав слабую улыбку.
– Как бы я хотел уехать отсюда вместе с тобой! Прошу, не бросай меня. Вместе мы все преодолеем.
Он понимал, что у Коко есть все основания расстаться с ним, не мог ее винить, но отчаянно желал, чтобы она передумала. В качестве подарка он обменял ее обратный билет на билет первого класса – хотел, чтобы она путешествовала с комфортом, особенно когда вспомнил ее рассказ о том, как плохо она спала на пути в Венецию. По крайней мере теперь она отоспится. Лесли считал, что такую малость он обязан для нее сделать.
93 
