Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
47 
– У ней эта была… литра… лепра… литургия, во!
– Летаргия, – поправил барон. – Долгий сон, похожий на смерть.
– Точно! Очухалась баба, и домой! А дома муж – пьяница, на похороны не пошел… Женка на порог, а он, дурила, женку не узнает! Забыл! Как звать, не помнит, сколько лет, не помнит… И про детей забыл, которых она ему, пьянчуге, нарожала. Старший сын батьке в рожу двинул – нет, все равно не помнит. Вконец ум пропил. Стряпчий сказал: не к добру это. Жди, значит, конца света.
Детина напрягся, пустил ветры и с печалью развел руками.
Барон еле-еле успел увернуться от канделябра.
– Светлость, ты когда увидишь стряпчего, ты спроси, ладно? Пусть он тебе тоже расскажет.
– Непременно, братец! – согласился Конрад.
И вошел в каминную залу за Кошем Малым.
* * *
– Как вы и просили, барон, мы осмотрели вещи. Ключи на столике у входа. Апартаменты мы, разумеется, заперли.
– Ценю вашу помощь!
Конрад поклонился и легким движением переправил ключи со столика в собственный карман. Заодно оценил предусмотрительность графа: Ривердейл уселся в самое массивное кресло, на безопасном удалении ото всех бьющихся предметов, имевшихся в зале.
– С любезным Кошем вы, барон, как я понимаю, уже знакомы? Остался еще один – и мы будем в полном сборе. Не подскажете, как звали шестого квестора?
– Санчес Панчоха. Думаю, граф, шестого родича мы не дождемся.
– Почему?
– Я навел ряд справок. Санчес Панчоха – вор. Если угодно, вор-идеалист. Отец неизвестен, теперешнее местонахождение матери – тоже. Честно говоря, вряд ли сюда явится кто-нибудь из лидеров Синдиката Маландринов. В этой среде особые представления о чести и взаимовыручке. Особенно – в отношении идеалистов.
– Ваши напитки, господа!
В зале объявился Амадей Вольфганг Трепчик с подносом в руках. Хозяин ловко балансировал заказом – кружка пива с пенной шапкой, оловянный кубок, над которым курился парок, но само содержимое оставалось загадкой, узкий стеклянный бокал с красным вином, и еще один бокал, приземистый и пузатый, с жидкостью янтарного цвета.
Конрад с первого взгляда опознал золотой ром.
Не дожидаясь, пока хозяин разнесет напитки, Кош Малой кинулся навстречу, ухватил кружку с пивом и блаженно приник к ней. Над верхней губой детины образовались замечательные «усы» из пены.
– А мне, значит, неуважение? Стылое питьё приволок?! – злобно скрипнула из угла Аглая Вертенна. – Велела стоеросу: горячее подавай! Так нет же: стылое тащит! Формидонт те навстречу и крысий хвост в печенку!
Ругаясь, старуха жестикулировала странным образом. Левой рукой она кругами поглаживала себя по животу, а правой – стучала по подлокотнику кресла. Ритм получался рваный, сложный, вызывающий раздражение. Зато круги выходили плавные и успокаивающие. Барон вздрогнул и отвернулся. Несмотря на долгие годы службы, он не уставал поражаться беспричинной вредности человеческой. Не пробуя, увериться, что хозяин несёт «стылое»? Когда из кубка явственно идет пар?!
Природная склочность причин не ищет.
– Виноват, сударыня! Сей момент вскипятим! И корички, розмаринчику… А вы чего изволите, ваша светлость?
– Ром «Претиозо». Доставленный сюда моим камердинером.
– Как и его сиятельству, – с удовлетворением кивнул Трепчик.
Поймав удивленный взгляд барона, он пояснил:
– У меня, ваша светлость, и без чужих камердинеров погреба битком набиты. Могли бы не беспокоиться зря…
Раздав напитки, он выкатился из залы с одиноким старухиным кубком на подносе.
– Итак, дамы и господа, приступим. Прошу вас, граф.
Ривердейл задумчиво огладил бородку, собираясь с мыслями.
– Знаете, барон, ничего особо примечательного в вещах внука я не обнаружил. Кроме пустяка. Два клинка, палаш и дага, показались мне… как бы это точнее выразиться?.. Поверьте, Джеймс чудесно разбирается в оружии. А эти клинки… флорингеннская сталь, участки несошлифованной окалины… узор «криптомерия»… Могу лишь предположить, что внук изрядно поиздержался на пути Добра, если решился приобрести подобное… э-э-э… оружие. Ох, простите, хозяин принес слишком полный бокал!
– Благодарю вас. Мистрис Форзац? Вы ничего не хотите сказать?
Брюнетка словно очнулась. Отсутствующее выражение на миг покинуло ее красивое, но малоподвижное лицо.
– Нет.
– Вы уверены?
– Да.
И мистрис Форзац опять потеряла всякий интерес к происходящему.
– Благодарю вас. Отрицательный результат – тоже результат.
47 
