17 
И действительно, несколько женщин — судя по их пастельным кардиганам и обтянутым тканью, как носили в восьмидесятых, резинкам для волос, это были туристки, — сидевших на дальнем краю, перешептываясь, разговаривали о ней.
«Это же Мими Форс! Ну, помните, «Форс ньюс»? Ее отец — тот самый денежный мешок! В последнем «Стайлс» была статья про нее. Она — новая Пэрис Хилтон».
— Как я уже говорила, на самом деле речь не о платье, а о кавалере для бала, — сказала Мими.
— О кавалере? — Блисс чуть не подавилась. — Я и не знала, что нам нужно искать кавалеров.
Мими рассмеялась.
— Конечно, тебе нужен кавалер, глупышка. Это же бал!
— Тогда кто будет у тебя?
— Конечно же Джек, — незамедлительно отозвалась Мими таким тоном, словно это разумелось само собой.
— Твой брат? — переспросила шокированная Блисс. — Э-э, то есть...
— Это семейная традиция, — раздраженно отозвалась Мими. — Двойняшки всегда идут на бал вместе. И, кроме того, на самом деле...
— На самом деле что? — попыталась подтолкнуть ее Блисс.
Мими хотела было сказать: «На самом деле он мне вовсе не брат», но сейчас было не время и не место объяснять их запутанную и бессмертную романтическую историю и связывающие их узы. Блисс все равно не поймет. Она еще не полностью владеет своими воспоминаниями, и, по-хорошему, ей вообще не полагалось бы появляться на балу в этом году.
— Да так, ничего, — отозвалась Мими. Тут им принесли их заказ. — О-о! Думаю, вот это мясо еще дышит!
Она улыбнулась и разрезала стейк, выпустив на безукоризненно белую тарелку поток крови.
«Кавалер, — подумала Блисс. — Кавалер на бал Четырех сотен».
В целом мире был всего один-единственный парень, которого Блисс хотела бы видеть своим кавалером.
— Ну а ты? Может, возьмешь Джейми Кипа? — предложила Мими. — Он клевый и совершенно свободен.
На самом деле у Джейми была девушка, но из Красной крови, а это, с точки зрения Мими, не считалось.
— Послушай, Мими, мне нужно тебе кое-что рассказать, — прошептала Блисс.
Она не собиралась посвящать Мими в эту историю, но просто не могла держать все мысли и надежды в себе. Особенно теперь, когда зашла речь о парнях.
Мими приподняла бровь.
— Ну, давай.
— Я думаю, что Дилан жив, — выпалила Блисс и быстро, бессвязно принялась рассказывать, как она вдруг очнулась в пруду в Центральном парке и едва не утонула, но ее спас какой-то парень.
Парень, лица которого она так и не увидела, но голос которого был ей знаком, и даже слишком.
Мими взглянула на подругу с жалостью. Она слышала от отца о произошедшем. На Дилана напал кто-то из Серебряной крови и убил его. Надежды, что он выжил, нет — ни малейшей. Его тело не нашли, но показания Блисс о тех трагических событиях, которые она дала Комитету, совершенно недвусмысленно описали его участь.
— Блисс, золотце, тебе, конечно, приятно воображать, будто этот парень, этот твой так называемый спаситель, был Дилан. Но это невозможно. Ты не хуже моего знаешь, что...
— Что? — настороженно переспросила Блисс.
— Что Дилан мертв.
Эти слова повисли в воздухе.
— И он никогда не вернется, Блисс. Никогда. — Мими вздохнула и отложила вилку и нож. — Так что давай поговорим серьезно. Ты хочешь, чтобы я помогла тебе уладить этот вопрос? Думаю, Джейми Кип самый клевый.
ГЛАВА 8
Когда Шайлер пришла в себя, оказалось, что она лежит на огромной кровати посреди большой комнаты, обставленной в стиле, который можно было описать разве что как «величие раннего Средневековья». Дальнюю стену украшал громадный и зловещий гобелен, изображающий смерть единорога, с потолка свисала колоссальная золотая люстра, в которой мерцали сотни истекающих воском свечей, а на кровати грудами лежали шкуры животных. Комната была воплощением грубого, примитивного изящества.
Девушка моргнула и тут же схватилась за шею. Но следов укусов не было. По крайней мере, этого с ней не случилось.
— О, вы очнулись!
Шайлер повернулась туда, откуда донесся голос. Служанка в черном платье и белом переднике сделала реверанс.
— Будьте любезны, мисс ван Ален, следуйте за мной, — произнесла она. — Я должна отвести вас вниз.
«Откуда она знает, как меня зовут?»
— Где я? — спросила Шайлер, откинув покрывало, и сунула ноги в свои мотоциклетные ботинки, стоявшие на полу.
— Во Дворце дожей, — ответила служанка и повела Шайлер прочь из комнаты, к винтовой лестнице, освещенной подвесными светильниками.
17 
