Особенно,... 
64 
Конечно, окружали его совсем не земные растения, и называть их стоило иначе, но Артёма ничуть не волновали такие тонкости. И наплевать, что земные мангровые деревья в основном растут на морских побережьях, главное, они чертовски похожи, а как оно там на самом деле — совсем не важно.
— Рехнуться можно. Каждая коряга так и норовит шкуру спустить, — простонал он, разглядывая покрасневшие пальцы. Разговаривая вслух, Артём ощущал себя полным идиотом, но и молчать не мог. — Дурацкий мир!
Хорошо хоть, местное зверьё — змеи, мелкие грызуны, ящерки всех расцветок и форм, а также их старшие и гораздо более опасные товарищи — вторгшегося в их владения человека вниманием не удостаивали. Заинтересуйся им какая-нибудь хищная тварь, то на том его история могла бы и закончиться.
…Основная проблема в местах, далёких от благ цивилизации — это отсутствие магазинов, рынков и частных садов, без которых поиск пропитания и воды становится настоящим приключением с неясным финалом. И если с первым Артём вопрос решил быстро — вокруг росли и плодоносили знакомые по городу деревья и кустарники — то со вторым возникли проблемы. У него не нашлось в карманах дезинфицирующих таблеток (да и откуда им взяться?), а шансы встретить чистый родник совсем невелики. В Сосновске проблему решали колодцы, дающие воду вполне пристойного качества — особенно если её прогнать через угольный фильтр, — но как быть здесь?
Волей-неволей пришлось экспериментировать с растениями, выискивая те, что запасают воду в мясистых листьях или стеблях. Главное, он не знал, где и что искать, а потому приходилось рисковать. Можно ли пить мутную жижу в чаше здоровенного ядовито-жёлтого цветка, стоит ли обращать внимание на запах гнили? Или как быть с коричневой водичкой, скопившейся в розетке из острых как иглы листьев, с десятками точек мёртвых насекомых? Кругом одни вопросы, а ответов не предвидится.
— Да сколько можно тянуть?! Пока судороги от обезвоживания не скрутят?! — сказал Артём, вытирая ладони о рубашку.
Обнаруженная лиана влагу копила про запас в необычных, свёрнутых в воронку листьях. Поддёв плотную кожистую крышечку, осторожно понюхал содержимое. Пахло приятно, чуточку резковато, но приятно. Сил терпеть больше не было, — от жары и духоты ошалел настолько, что готов был пить из мало-мальски чистой лужи, наплевав на заразу и паразитов — и сделал первый глоток… Гадость, конечно, но и не тошнотворная отрава.
Артём опустошил пять или шесть воронок, прежде чем почувствовал неладное. Лиана вдруг поменяла цвет с тёмно-зелёного на жизнерадостно розовый, а жук, смирно сидящий на ветке рядом, встал на задние лапки и исполнил нечто вроде гопака.
Приехали!
Инстинкта самосохранения едва хватило на то, чтобы двинуться прочь от коварного растения, но было слишком поздно. Не важно, то ли в соке лианы присутствовали какие-то наркотические вещества, то ли на листьях паразитировали грибки — в тропическом лесу их полно — но ворота кошмаров оказались открыты, и разум затопили жуткие видения.
Артём брёл точно в тумане. Всё плыло и шаталось, а лес вокруг приобрёл совсем уж диковинные очертания. Из-за каждого угла корчили рожи змееноги, почему-то обретшие плоть Прозрачники и совсем уж непонятная чертовщина с множеством клыков, рогов и когтей. Мерзко скалясь, они метко в него плевались. Так и норовили, сволочи, в глаза попасть. Артём безбожно ругался, отмахивался ладонями и пытался бежать. Проклятые морды не отставали, и были повсюду, куда бы он не сунулся.
Затем как-то вдруг он проникся ко всему миру любовью и всепрощением, а морды начали вызывать умиление и приступы счастья. Артём принялся бегать кругами, норовя подобраться поближе, крепко их обнять и расцеловать горячо и страстно. При этом Артём почему-то пел «Марсельезу». Слова выговаривались с трудом и звучали странно, но он точно знал, что это именно она — «Марсельеза»…
Очнулся Артём в сумерках. Зверски болела голова, во рту ощущался гадостный привкус, по щекам текли слёзы. Проклятье! С трудом поднявшись, он почти сразу рухнул обратно, не сдержав стона. Всё тело горело — нет, полыхало огнём, особенно сильно щипало шею и кисти рук. Посмотрев на пальцы, он не сразу понял, что за чёрные ленты покрывают кожу. Долго щурился, тряс руками, пока не подцепил одну ногтями и не содрал ко всем чертям. Потекла кровь. В затуманенном, отравленном токсинами сознании всплыло знакомое слово: «Пиявки!».
64 
