Особенно,... 
70 
— Пойдем побегаем, нагуляем аппетит для стейков Белинды.
Флер быстро согласилась, лишь бы сбросить нервную энергию.
С тех пор как она приехала в Калифорнию, она бегала почти каждый день. Ей нравилось ощущение, возникающее после. Иногда она бегала одна, иногда на студии вместе с Линн после съемок. Белинда вышла во внутренний дворик, завязывая узлом накинутую от солнца хламиду. Джейк сказал ей:
— Ты не против, если я ненадолго украду твою дочь? Немного утру ей слезы.
— Ну давайте, — весело махнула Белинда рукой. — Не спешите обратно. У меня новый роман Джекки Коллинз, я просто умираю от нетерпения прижать его к сердцу.
Джейк скорчил гримасу, Флер рассмеялась и побежала в дом надеть шорты и кроссовки. Когда она села на кровать завязать шнурки, на пол упала книга, которую она читала, и открылась на абзаце, отмеченном ею в то утро.
«Коранда пишет особым голосом и, как бы глядя на себя в зеркало, описывает американский рабочий класс. Его герои — это мужчины и женщины, обожающие пиво, занимающиеся спортом и уверенные, что за честный труд надо получать честные деньги. Иногда они даже ходят в церковь. Его пьесы всегда написаны грубоватым языком и почти всегда с юмором. Они контрастируют с его ролями в кино. Они показывают самое лучшее и самое худшее, что есть в американском духе».
Кто-то из критиков сформулировал свою мысль более четко.
«Сочинения Коранды имеют успех потому, что он как бы хватает Штаты за яйца и крепко сдавливает».
Вообще в последнее время Флер много читала. Пьесы Джейка ей нравились, а вот некоторые статьи о нем в журналах — не очень. Но везде мелькали имена женщин, с которыми он появлялся на публике, и, надо сказать, имена очень разные.
Он ждал ее на улице, разминая ноги.
— Ну как, выдержишь, Цветик, или мне придется играть роль няньки?
— А ты очень нахальный, тебе это известно?
— Еще бы нет, детка.
Она улыбнулась и сделала наклон, чтобы расслабить мышцы.
— Линн говорила, ты в колледже играл в баскетбол. Я видела, как ты кидаешь мяч в кольцо возле парковки.
— Да, пару раз в неделю я играю. Потому что без этого мне трудно писать. Игра с мячом проясняет мозги.
Они побежали не спеша. Было воскресенье, улицы казались пустыннее обычного, не видно было даже садовников-мексиканцев, которых нанимают стричь газоны на Беверли-Хиллз. Флер на миг испытала легкое разочарование. Ей хотелось, чтобы все видели, кто бежит рядом с ней.
— Вообще-то я думала, что драматурги должны быть интеллектуалами, а не спортсменами, — сказала она.
— Драматурги — это все равно что поэты, Цветик. Баскетбол — тоже поэзия.
— Как-то баскетбол у меня не очень сочетается с поэзией.
— А ты когда-нибудь слышала про парня по имени Джулиус Ирвинг?
Она покачала головой и прибавила скорость. Джейк не собирался отставать.
— Ирвинга называют Доктор. Он молодой игрок в нью-йоркской команде «Нетс». Он будет самым лучшим игроком Не просто хорошим, а лучшим. Понимаешь? Лучшим баскетболистом, который когда-нибудь рождался на белый свет.
Флер велела себе запомнить имя Джулиуса Ирвинга и прочитать о нем все, что пишут.
Джейк продолжал:
— В Доке все поэзия. Когда он двигается, исчезают законы притяжения. Он летает, Цветик. Человек не может летать. Но Джулиус Ирвинг может. А это поэзия, детка. Именно это заставляет меня писать. — Он вдруг почувствовал неловкость, будто слишком открылся; Флер почти увидела, как он опустил занавески. — Ты можешь бежать быстрее? — рявкнул он. — Мы что, гуляем?
Внезапная перемена настроения Джейка задела ее, но она ничего не сказала. Они срезали путь, перебежав на дорожку для велосипедистов, которая была любимой частью ее маршрута.
— Ну-ка говори, что у тебя за проблема с завтрашней сценой, — потребовал он.
Они оба тяжело дышали; Флер даже тяжелее, чем Джейк. Но вообще-то она умела бегать и правильно дышать при этом. Флер попыталась объяснить.
— Я не знаю… это просто… Я думаю, мне кажется, что Лиззи расчетливая.
— Именно такая она и есть. Цветик. Расчетливая маленькая сучка.
Флер увидела темные пятна пота у него на майке.
— Но она любит Диди и знает ее чувства к Мэтту. Я могу понять, почему ее влечет к нему, почему она хочет с ним в постель, но каков при этом расчет?
— А это вечная история женской половины человечества. Ничто другое не способен мужчина сломать так быстро, как женскую дружбу.
70 
