.
Очередная сказка о Золушке 
66 
Другое стихотворение, "Нимфа, оплакивающая смерть своего олененка" Эндрю Марвелла, представляется мне с технической точки зрения еще более неподатливым для втискивания во французские стихи. Если в случае Донна мисс Ирондель имела право подобрать под пару английскому пентаметру французский александрийский размер, то здесь я сомневаюсь, чтобы ей действительно следовало предпочесть l'impair[56] и разворачивать в девять слогов то, что Марвелл смог уместить в восьми. Касательно строк
- And, quite regardless of my smart,
- Left me his fawn but took his heart
- (Ко мне утратив интерес,
- Оленя подарив, исчез.)[57]
- приобретших вид
- Et se moquant bien de ma douleur
- Me laissa son faon, mais pris son coeur
приходится пожалеть, что переводчица не сумела уложить длинные ноги ее французского олененка даже в более вместительное просодическое лоно и передать "quite regardless of" посредством "sans le moindre йgard pour" или чего-нибудь подобного. Далее, куплет
- Thy love was far more better than
- The love of false and cruel man
- (твоя
- Любовь была честней мирской
- Предательской любви людской)
- хоть и переведен буквально:
- Que ton amour йtait fort meilleur
- Qu'amour d'homme cruel et trompeur
идиоматически не так уже чист, как кажется с первого взгляда. И наконец, чудесная концовка:
- Had it lived long it would have been
- Lilies without, roses within
- (Живи он дольше, видит Бог,
- Он сделаться снаружи мог
- Лилеей, розой — изнутри...)
содержит во французской версии нашей дамы не только синтаксический ляпсус, но и недопустимую беглость — нередкий грех переводчиков, проскакивающих под знак обязательной остановки:
- Il aurait йtй, s'il eut longtemps
- Vйcu, lys dehors, roses dedans
Как великолепно отображаются и рифмуются две этих строки на нашем волшебном земблянском (на "языке зеркал", как назвал его великий Конмаль)!
- Id wodo bin, war id lev lan
- Indran iz lil ut roz nitran.
93
Строка 679: Лолита
Большие ураганы получают в Америке женские имена. Привязанность к женскому роду внушается не только половой принадлежностью фурий и ведьм, но и общей склонностью к нему всякого рода профессионалов. По этой причине каждый автомобиль — "она" для любящего обладателя, пламя (даже "бледное"!) — "она" для пожарника, а кран — "она" для водопроводчика. Почему наш поэт избрал для своего урагана 1958-го года редко используемое испанское имя (иногда даваемое попугаям) вместо Лоис или Линды, — не ясно.
94
Строки 680-681: шпионил неприкрыто угрюмый Росс
В сущности говоря, в этой угрюмости ничего нет метафизического или расового. Она — всего лишь внешний признак застойного национализма и свойственного провинциалам чувства неполноценности — этой ужасной смеси, ставшей столь характерной для земблян под ферулой экстремистов и для русских при советском режиме. В современной России идеи — суть нарезанные механическим способом одноцветные чушки, — оттенки запрещены законом, просветы замурованы, а вместо изгиба — ступенчатый излом.
Впрочем, не все русские угрюмы, — два молодых московских спеца, которых новое наше правительство подрядило искать сокровища земблянской короны, оказались редкостными весельчаками. Экстремисты справедливо считали, что барон Бланд, хранитель казны, прежде чем выпрыгнуть или выпасть из Северной Башни, успел припрятать сокровища, они только не знали, что у него имелся помощник, и очень заблуждались, полагая, что сокровища нужно искать во Дворце, покинутом кротким седым Бландом один-единственный раз и то лишь затем, чтобы умереть. Могу с простительным удовлетворением добавить, что сокровища, точно, были спрятаны, но совершенно в ином — и весьма неожиданном — уголке Земблы, они и ныне там.
В одном из прежних примечаний (к строке 130 {27} ) читатель видел уже эту чету кладоискателей за работой. После бегства короля и запоздалого обнаружения подземного хода они продолжали старательные раскопки, пока не издырявили, а частью и вовсе развалили Дворец: как-то ночью рухнула в одной из комнат стена и обнаружила нишу, о существовании которой никто не подозревал, а в ней — бронзовый погребец для соли и пиршественный рог короля Вигберта; но нашей короны, ожерелья и скипетра вам все равно никогда не найти.
66 
