Особенно,... 
197 
Трактирщик вздохнул и, взяв предложенное украшение двумя пальцами, повертел его перед глазами. Вновь вздохнул и посмотрел на посетительницу:
– Денег, как вижу, нет! Ну что ж, поесть хватит, да еще пять келатов сверху… Нет, еще десяток гильтов наброшу, но не более. Это последняя цена! Согласна… госпожа?
В голосе Тинто Давиуса была такая запредельная скука, что Лакриста побоялась возражать. Цена наверняка грабительская, но не одинокой беглянке спорить с опытным в торговых делах мужчиной. Нечего ей ему противопоставить, сейчас вообще отнимет серьгу да страже сдаст как воровку, и ничего не сможешь доказать. Ну а если даже просто откажется связываться с сомнительного происхождения ценностями, то она потеряет шанс раздобыть хоть немного денег.
– Я согласна, – зябко поежившись, проговорила Лакриста.
Трактирщик хмыкнул и подмигнул ей зеленым глазом.
– Держи деньги и иди за третий столик от окна… Недалеко вон от того здоровенного мужика! – Тинто указал на мрачного детину в тонкой шерстяной куртке. Он сидел у самой стены и угрюмо оглядывал зал. На столе перед ним стояла внушающая уважение глиняная кружка и полная тарелка залитой соусом лапши с мелкими кусочками непонятного происхождения. Проходя к своему столику, Лакриста ощутила острый аромат сыра и разглядела на краю глиняного блюда несколько раковин с запеченными моллюсками – чувствовалось, что здоровяк любит вкусно поесть.
Свой обед, а может и ужин, – она потеряла всякое представление о времени – ей пришлось ждать недолго: разбитная пышногрудая деваха притащила поднос, на котором робко притулились две миски и небольшая чашка.
– Пшенная каша, курица и сбитень, госпожа! – служанка особенно выделила последнее слово. Дескать, видели мы таких господ, ножом поскреби – шлюха шлюхой. Грубиянка бухнула перед Настей тарелки и уплыла прочь, точно виляющая кормой шхуна.
– Дрянь, – шепнула под нос Лакриста и попыталась унять вновь навернувшиеся слезы.
Каша оказалась довольно безвкусной, курица – неясного происхождения птахой размером в два дамских кулачка, а сбитень – приторно сладкой мутной водичкой. Трактирщик решил особенно не мудрить и искал выгоду даже в такой малости.
С неохотой, почти через силу, беглая дворянка принялась за ужин. Сразу же вспомнились званые обеды, королевский бал и многие другие, теперь недостижимые вещи. Тот мир не для нее, значит, надо искать себя в новом, как-то приспосабливаться, ловчить, бороться если не за счастье, то хотя бы за жизнь.
В трактире становилось все более многолюдно, на пороге то и дело возникали люди самой лиходейской наружности, быстро оглядывались и садились за какой-нибудь столик. Здоровяк сосед все так же хмуро торчал в своем углу и цедил содержимое кружки, тарелка его давно опустела.
Наконец отставила опустевшую чашку и Настя – пусть невкусно, но хоть не потеряет теперь сознание от голода. Подхватив узелок с пожитками, Лакриста двинулась к выходу. Пора из этого вертепа уходить, вряд ли безопасно сидеть в таком месте и таком окружении. Как бы новая беда не нагрянула!
Выскочив наружу и хлопнув дверью, молодая женщина нырнула в соседний переулок и побежала со всех сил. Нехорошо у нее было на сердце, как-то тревожно и боязно. Все-таки зря она зашла в этот трактир, зря. Да еще этот хри’кил проклятый, весь день то холодом руку морозил, то жаром припекал, а в этом грязном кабаке еще молниями начал жалить! Снять бы, так ведь без него она совсем пропадет. Вон, в темноте видит, да и как оружие он может пригодиться.
За спиной послышались топот и невнятная ругань, Лакриста застонала и, подхватив подол, припустила вперед, да только не в ее положении бегать по ночным улицам. Не упала через пару шагов – и то хорошо! Потому и догнали ее совсем скоро, зажав в углу между каким-то домом и высокой каменной стеной.
– Куда ж ты так помчалась, лапушка?! – глумливо поинтересовался один из бандитов, чем вызвал гогот троих своих подельников. – Нас не подождала!
– На помощь! Пожар!!! Й-и-и… – закричала Настя, но тут же просто завизжала от сильной пощечины.
– Заткнись, дура, не доводи до греха! Мы с тобой немного развлечемся, да барахлишко приберем, а так цела будешь, почти… – продолжал издеваться все тот же негодяй. – А барахлишко-то у тебя еще есть, ведь так? – хохотнул грабитель и выдернул из ее рук узелок с украшениями.
– Пускай пока здесь полежит. Место проверенное, надежное, – пробормотал душегуб, убирая отнятое у женщины добро в небольшую сумку на бедре. – Ведь так, ребята. Надежное место?!
197 
