Особенно,... 
65 
Выбравшись из города через южные ворота, Элинор, к своему удивлению, не обнаружила никакого эскорта.
На дороге было никого, кроме нескольких странствующих торговцев, согнувшихся под тяжестью своей ноши, и пастуха со стадом блеющих овец.
Пробившись через стадо, Элинор обогнала других путников. Впереди простирался пустынный тракт. Холодный ветер трепал ее плащ, срывал капюшон, забирался под одежду. Поеживаясь, Элинор огляделась.
Обычно по утрам в окрестностях города встречались придворные, но сегодня все были на мессе. Впрочем, пока она в нерешительности озиралась, из городских ворот выехал всадник и свернул на боковую дорогу.
Проскакав около часа, Элинор увидела у перекрестка закутанную в плащ фигуру верхом на громадном коне. Джордан? Сердце ее бешено забилось. Но, к разочарованию Элинор, это оказался кто-то другой. Подъехав к незнакомцу, Элинор спросила:
— Сэр, нет ли здесь колодца, где можно напиться… или фермы?
Всадник, лицо которого скрывалось под низко надвинутым капюшоном, отрицательно покачал головой.
Задетая его нарочитой грубостью, Элинор поскакала дальше. Где же Джордан? Почему не встретил ее? Это на него совсем не похоже.
Поперек дороги лежало поваленное дерево, и кобыла Элинор заартачилась, а когда наконец перепрыгнула через препятствие, то чуть не врезалась в отряд всадников, появившихся из-за поворота.
Те, однако, и не думали ее пропускать. Обернувшись, Элинор увидела позади себя зловещую фигуру в плаще. Испуганно вскрикнув, она пришпорила кобылу, устремившись к проходу в живой изгорох;и, но всадник в плаще легко настиг ее и выхватил поводья.
— Доброе утро, леди. Вам не кажется, что сегодня слишком холодно для прогулки?
Он откинул капюшон, и Элинор замерла. Перед ней был Пэйн Гастингс.
— Сэр Пэйн, зачем вы меня преследуете? Ведь это вас я видела на дороге? Почему вы ничего не ответили?
— Но я действительно не знаю, где здесь можно напиться.
— Что вам нужно?
— У нас осталось одно незаконченное дельце. Вы хоть понимаете, что записка полностью вас изобличила?
— Записка? — переспросила Элинор, вцепившись онемевшими пальцами в поводья.
— Не изображайте из себя святую невинность. Я имею в виду послание вашего «рождественского кавалера». — Пэйн пренебрежительно фыркнул, втаскивая ее испуганную кобылу в гущу всадников. — Сам факт, что вы готовы скакать неведомо куда, лишь бы встретиться с ним, говорит о том, что ваши отношения не ограничиваются танцами на рождественском балу. Де Вер — ваш любовник, не так ли?
— Нет. На вашем месте я бы не стала слушать Миллисент. Она не заслуживает доверия.
— Можете винить Миллисент, если вам угодно, но вас выдали ваши собственные действия.
— Насколько я понимаю, она проболталась о моих намерениях.
— О, она сделала гораздо больше. Записка была не от де Вера, ее прислал я, а Миллисент была настолько любезна, что помогла мне. А теперь едем. Впереди у нас долгий путь.
Потрясенная и напуганная его откровениями, Элинор попыталась вырвать поводья. Она не представляла, что у него на уме, но не собиралась сдаваться без боя. Разозленный ее сопротивлением, Гастингс накинул ей на голову плащ. Задыхаясь под плотной тканью, Элинор слышала, как он приказал своим подручным связать ей руки.
До чего же она глупа! Ведь знает, что любое дело, в котором замешана Миллисент, чревато предательством. Даже выбор времени, когда весь двор на мессе, должен был ее насторожить.
Когда Элинор наконец развязали, она увидела, что лошади двигаются по каменистой тропе, петлявшей среди холмов. Высокие сосны и редкие каштаны, тянувшие к свинцовому небу голые ветви, несколько смягчали суровый пейзаж. Откуда-то доносилось блеяние овец, с далеких гор, едва различимых в туманной дымке, дул холодный ветер.
— Скоро будем на месте. Сожалею, что путешествие было не из приятных, — сказал Пэйн. — Наш замок за следующим поворотом.
— Мы еще в Гаскони?
— Да, на границе с Наваррой. Там, за облаками, Пиренеи. Отец ждет вас.
— И все же я не понимаю, зачем понадобилось меня похищать?
— Скоро поймете.
Зажатая между скалами дорога вывела их к каменным стенам, наполовину скрытым соснами и кустарником. Небольшой замок, прилепившийся на обрывистом выступе, не имел оборонительного рва, но рельеф местности делал его практически неприступным.
— Принцесса Уэльская будет разгневана вашим дерзким поступком, — сказала Элинор. — Еще не поздно проявить благоразумие и повернуть назад.
65 
