Особенно,... 
149 
И, чуть наклонясь вперед, он поведал, как в один из дней он вернулся в Брэкнок в ужасном расположении духа и метался, не находя себе места. В это время ему передали, что Джон Мортон просит аудиенции. Анна была права, говоря, что заточение епископа Илийского не столь уж сурово. Ему позволялось охотиться в окрестностях и совершать пешие прогулки, порой даже в полном одиночестве. К тому же он добился благосклонности герцогини Бэкингем, и она нередко брала его с собой, отправляясь к мессе в отдаленные приходы.
– Признаюсь, вы были правы, говоря о необычайной силе убеждения, присущей епископу. Не прошло и двух часов, как он открыл мне глаза на мою ошибку, убедив, что я – аристократ столь же родовитый, как и Ричард, – выступил в роли мальчика на побегушках. Он был так последователен и всепонимающ, что я пал перед ним на колени и просил исповедовать и отпустить мне грехи. Мне просто необходимо было тогда открыть перед кем-либо душу. Засим он вдруг запер все двери и поведал, что не у меня одного открылись глаза и что есть в Англии немало честных сердец, готовых взяться за мечи и выступить против захватившего трон короля-убийцы.
Анна слушала, затаив дыхание. Оказывается, скрывающиеся от короля Вудвили все это время не дремали. Они возмутили против Ричарда множество графств – восстание готово вспыхнуть в Кенте, Эссексе, Сассексе, Хемпшире, Дорсете, Девоншире, Сомерсете и Уилтшире. Все это дело рук сына королевы маркиза Дорсета и его дяди епископа Солсберийского Лайонела. Поначалу они ратовали за возвращение трона законному наследнику Эдуарду V, но после гибели сыновей прежнего короля появился претендент на трон, тот самый Генри Тюдор, о коем он говорил за ужином. У него есть опора на континенте, ибо полубезумный Франциск Бретонский вновь впал в немочь, и в герцогстве всем распоряжается его казначей, некий Пьер Ландуа, который симпатизирует беглому Тюдору и готов обеспечить его кораблями и наемниками. И если вспыхнет мятеж внутри страны (а мать Генри Тюдора Маргарита Бофор, пока ее супруг Стенли находится подле короля, немало сделала, чтобы навербовать в южных графствах сторонников для сына), а Тюдор ударит с моря, то они смогут нанести сокрушительное поражение Ричарду. Тюдор в родстве с Ланкастерами, к тому же, если он женится на старшей дочери Эдуарда IV, то будет иметь право на корону и через жену. Все это Мортон поведал Генри Стаффорду, а затем устроил ему свидание с Дорсетом и епископом Лайонелом. Оба они убеждали его, Бэкингема, примкнуть к заговорщикам, говоря, что если Вудвили и не популярны у лондонцев, то одно имя Генри Стаффорда привлечет к ним массу сторонников. Когда же Бэкингем довел до их сведения, что отношения между Ричардом и королевой напряжены до крайности и король держит ее в Вудстокском замке в изоляции, так что не исключено, что они могут и ее привлечь на свою сторону, заговорщики пришли в полный восторг. Если к ним примкнет дочь легендарного Уорвика, они приобретут сторонников не только на Юге, но и на Севере Англии.
– И вот я здесь, – закончил свой рассказ герцог. Глаза его все еще сияли, он попытался еще что-то добавить, но осекся, заметив, что королева не глядит на него, задумчиво водя пальцем по цветным узорам на круглой столешнице.
Бэкингем был несколько сбит с толку, однако промолчал. И неожиданно тоже заметил, что думает совсем о другом. Наклон ее головы, плавный изгиб белоснежной шеи… Он был круглым дураком, говоря с ней только о политике. Она прекрасна по-прежнему, и это одна из причин, почему он готов рискнуть своим блестящим положением при короле Ричарде. Однако, когда она подняла голову и Генри увидел, каким холодом полны ее русалочьи глаза, он проглотил готовые сорваться с языка слова.
– Что же вы молчите, моя королева? Я скакал несколько дней без отдыха, загоняя Молнию, ради того чтобы узнать, что вы думаете об этом.
– То же, что и ранее. Вам не следует доверять епископу Илийскому.
– Как это понимать?
Она чуть пожала плечами.
– Начнем с того, что Мортон никогда не согласится на союз со мной. Он отлично понимает, что я его враг и не прощу ему участия в заговоре против Кларенса и моего отца.
Видимо, Стаффорд не считал это весомым аргументом. Он лишь хмыкнул и улыбнулся.
– Личные счеты в политике зачастую отступают на задний план ради достижения цели. Даже ваш отец пошел на союз с Маргаритой Анжуйской, хотя именно она велела казнить его отца.
Анна вздохнула.
149 
