Последние отзывы

  105  

На деревянной галерее показались четыре женщины и рыжий подросток и застыли, с недоумением глядя на вельможу на сказочном белом скакуне, в алом плаще поверх серебристой кольчуги, с длинным изукрашенным мечом за поясом.

– Я хочу повидать сэра Джона! – перекрывая лай собак и треск белья на ветру, прокричал Ричард.

Одна из женщин что-то сказала, и остальные, сбежав по лестнице, кинулись успокаивать псов. Говорившая последовала за ними и опустилась в низком реверансе. Ричард узнал ее. Десять лет назад он отдал ее, двенадцатилетнюю девочку, в жены Джону Дайтону. Десять лет назад он сам был почти мальчишкой, она же была совсем дитя с едва начавшей оформляться фигурой, но ей принадлежали этот замок и земли, а Ричард имел права опеки над ней и мог распоряжаться ее судьбой.

Теперь он был владыка Севера, мужчина в расцвете сил, обиженный природой, но сумевший справиться со своим изъяном, она же выглядела куда старше своих двадцати двух лет и хотя держалась с достоинством леди, но кожа ее была обветрена и потрескалась, руки грубы и красны, а тело казалось легким и хрупким, словно иссохшим.

Ричард вдруг подумал о том, какова может быть теперь Анна Невиль. Бэкингем говорил, что она ослепительно красива, однако сейчас, глядя на эту молодую, но бесконечно изможденную женщину, герцог решил, что жизнь в этих холодных, лишенных комфорта обиталищах мало кому идет на пользу.

Служанкам наконец удалось угомонить псов. Леди Миддлтон осведомилась, чему обязана честью видеть в своем замке сиятельного герцога Глостера.

– Вы помните меня? – невольно изумился Ричард.

– Разумеется. И дня не проходит, чтобы мы с супругом не молились о вас Всевышнему.

Она говорила учтиво, с характерным йоркширским выговором, но глаза глядели сухо, почти неприязненно. Ричард не обратил на это внимания и усмехнулся ее словам. Старый Дайтон по-прежнему верен, и он не зря остановил на нем свой выбор. Он снова повторил, что хотел бы видеть сэра Джона, и женщина ответила, что он внизу, в долине, осматривает бычков, приготовленных на продажу. Пусть его высочество не откажется спешиться и войти, она же пошлет кого-нибудь за господином. Однако Ричард отказался от приглашения, сказав, что сам отыщет ее мужа.

Спустившись с холма, Ричард подъехал к длинным бревенчатым постройкам и, соскочив с коня, привязал его к жердям изгороди. Из-за угла строения показался лохматый, одетый в овчины скотник и, разинув рот, уставился на идущего к нему прихрамывающего лорда. Ричард на местном диалекте спросил, где его господин, так как вокруг не было ни души и лишь куры да воробьи хлопотали в навозных кучах. Мужлан, наконец-то сообразив, о чем его спрашивают, захлопнул рот и ткнул корявым пальцем куда-то между срубами.

– Сэр Джон собираются отпилить Лайонелу рога, – словно набив рот горячей кашей, выговорил он.

Ричард хмуро буркнул что-то насчет забавного имени для быка.

Скотник заухмылялся:

– О да! Да и сам Лайонел забавный зверь, самый забавный из тех, что я видел на своем веку, провалиться мне на этом месте! И телята от него все как на подбор, да вот беда – норовом он не вышел. Недавно расквасил Косого Джимми о стену ну что твою перезрелую сливу, разрази меня гром, если я лгу.

Ричард не дослушал и, подобрав плащ, двинулся в глубь построек и скотных дворов, перешагивая через лужи мочи и навозные кучи. Лохматый скотник шлепал босыми ногами вслед за герцогом, без устали твердя, какой небывалый бык Лайонел. Ричард уже жалел, что не дождался Дайтона в замке.

Они миновали пустую конюшню с рядами стойл, кормушками, кучами торфа и прелой соломы и оказались на заднем дворе. Далее тянулся еще один двор, и Ричард подумал, что все эти смрадные сооружения занимают места куда больше, чем замок, а Джон Дайтон должен был бы уже сколотить на скоте изрядное состояние.

Его размышления были прерваны громоподобным ревом, донесшимся из распахнутых дверей покосившегося сруба. Затем послышались крики, ругань, а через мгновение – треск дерева и отчаянные вопли.

Ричард и следовавший за ним босоногий скотник невольно замедлили шаги, глядя, как из дверей вылетели трое здоровенных парней, а затем показалось огромное угольно-черное создание, ревущее и мотающее огромной, как валун, башкой. Ослепленный ярким дневным светом, бык резко остановился, сердито хлеща себя по бокам хвостом и роя землю передними копытами.

– Спасайтесь, сэр! Это Лайонел! – вскричал скотник и со всех ног кинулся в какой-то закоулок.

  105