26 
– Это Райан. Я взял номер у вашего адвоката. Слушайте… я тут подумал… не хочу ждать до следующего уик-энда, чтобы узнать вас получше. Конечно, не стоило объявлять об этом в последнюю минуту, но я уже на полпути в Эгрет-Пойнт.
– А вы не предполагаете, что у меня могут быть свои планы на уик-энд? – холодно спросила она, хотя сердце взволнованно билось.
– А они у вас есть? – выпалил он.
– Нет, но вы должны были сначала спросить. Прежде чем оказаться на полпути в Эгрет-Пойнт, – мягко упрекнула она. – Полагаю, вы раньше никогда не ухаживали за женщинами. Кстати, пока мы говорим, вы ведете машину?
– Нет, я остановился у придорожного ресторанчика. И вы правы, я раньше никогда не ухаживал за женщинами. И сейчас сделал что-то не так?
– Да и нет, – вздохнула она. – Объясню, когда приедете. Вы, конечно, останетесь на весь уик-энд? Я должна предупредить Бернсов.
– Я действительно взял с собой кое-что из вещей. И, конечно, плавки, – признал он. Эшли рассмеялась.
– Сейчас попрошу приготовить для вас комнату.
– Спасибо, – поблагодарил он. – Увидимся через час или около того.
Эшли подняла трубку домашнего телефона и нажала кнопку переговорного устройства.
– Доброе утро, мисс Эшли, – приветствовал Бернс. – Принести кофе?
– Да, пожалуйста, – попросила Эшли. – И, Бернс, сюда едет гость, который проведет с нами уик-энд. Не приготовите для него спальню Вашингтона?
– Разумеется, мисс Эшли. Сейчас поговорю с миссис Крамер. Она немедленно этим займется.
– Бернс, пока я завтракаю, хотелось бы потолковать с вами и миссус. Спущусь через четверть часа, – предупредила она.
– Прекрасно, мисс Эшли, – спокойно ответил дворецкий.
Эшли встала, стащила полотняную рубашку, наскоро приняла душ, вымыла голову, и к тому времени, когда в одном полотенце вернулась в спальню, на столике стояли маленький кофейник со сладким кофе с молоком и фарфоровая чашка. Эшли налила себе кофе и одним глотком наполовину осушила чашку, после чего стала одеваться. Сегодня придется ехать на работу. Нина еще не пришла в себя после операции на десне, а Бренди, старшеклассница, помогавшая в магазине по субботам, готовилась к экзамену. По субботам велась самая оживленная торговля. Почему она не попросила Райана развернуть машину и ехать домой? Что ж, придется ему поскучать до четырех, пока она не закроет магазин. Может, пригласить его куда-нибудь на ужин?
Раздраженная неожиданным нарушением ее распорядка, Эшли натянула белые шелковые трусики и розовые шелковые слаксы, за которыми последовали лифчик и кремовая шелковая блузка. Сунув ноги в сшитые на заказ темно-красные кожаные мокасины, она допила кофе и поспешила вниз, в маленькую столовую для завтраков, где уселась за круглый столик, на котором стоял только один прибор. Эшли взяла стакан с клюквенным соком и поднесла к губам. В столовой тут же появился Бернс с горячей тарелкой посыпанной сыром яичницы, тремя колбасками и английской булочкой из цельного зерна.
– Принесите кофе себе и миссус, – распорядилась Эшли, – и садитесь рядом. Мне нужно сказать вам обоим нечто очень важное.
Подняв вилку, она с энтузиазмом принялась за яичницу.
Бернс удалился на кухню.
– Мисс Эшли просит нас посидеть с ней, пока она ест. Говорит, что ей нужно сказать нам что-то очень важное, – сообщил он жене.
Марта Бернс налила две чашки кофе и протянула одну мужу. Оба вошли в столовую, уселись за столик и выжидающе уставились на Эшли.
Она почти доела яйца. Две колбаски тоже исчезли. Намазывая домашним джемом половину булочки, она без обиняков заявила:
– Я выхожу замуж. Но на этот раз трудностей не предвидится. Жених не «голубой». Не отправится перед свадьбой в Лас-Вегас. И он не мошенник. Нью-йоркский кузен Джо, тоже адвокат, познакомил меня с клиентом, у которого та же проблема: наследство достанется ему, если он женится до сорока лет, иначе потеряет все. Так что мы – пара, предназначенная друг другу самим небом, – сухо улыбнулась Эшли.
– Это не тот джентльмен, который приезжал с вами вчера? – спросил Бернс.
– Тот самый. Райан Финбар Малкахи. Он управлял бизнесом отца, сделал того миллионером, а потом старик спятил и написал завещание, по которому грозится отнять у сына все, если тот не женится к сорока годам. Мило, не находите?
– Ничем не хуже того, как поступил с вами собственный дед, – язвительно напомнила Марта. – Подумать только, поддаться на уговоры этой потаскушки Лайлы Пибоди! Правду говорят, что нет дурня хуже, чем старый дурень! Этой бесстыднице недостаточно того, что ваш дед оставил ей кругленькую сумму за услуги, и меня просто дрожь берет при мысли о том, какие они, эти услуги. Да еще в его возрасте! – Она негодующе фыркнула.
26 
