52 
К тому моменту моррон окончательно отдышался и даже немного восстановил силы, но прийти на выручку наемникам не спешил. На то имелись весьма веские причины. Во-первых, в рядах пока еще организованно отступавших вот-вот должна была начаться паника. В пылу сражения охранники могли не разобрать, что он их союзник, а подставлять спину под случайный удар старику не хотелось. Во-вторых, Фанорий уже давненько позабыл, что такое биться в строю. В последние тридцать-сорок лет он не участвовал в крупных баталиях, а обнажал меч или в поединке, или в стычке, где каждый был за себя. Правда, иногда случалось вступать в схватку бок о бок с одним-двумя соратниками, но одно дело слаженно действовать с товарищем, которого знаешь долгие годы, например, с Миленой, и совсем другое – попытаться с ходу влиться в чужой отряд. Слугам Гарвона и без того приходилось туго, благоразумный старик решил не усугублять их плачевного положения. В-третьих, как в великих сражениях, так и в мелких потасовках, резервы не вступают в бой когда попало, а по правилам воинской науки вводятся полководцами в строго определенный момент, который, как казалось Фанорию, еще не наступил.
Тем временем убийца уверенно развивал успех и уже отвоевал себе довольно большое пространство для маневра. Полукруг охранников стал гораздо шире, и Фанорий наконец-то увидел то, что раньше скрывалось за их спинами и о чем он только догадывался. Чужаку в неравном бою тоже изрядно досталось. Если благодаря их с Миленой усилиям на одежде врага появилась пара-другая разрезов, то теперь его черное платье и плащ казались жутким ворохом окровавленных лохмотьев, свисавших и колышущихся на теле, находившемся в постоянном движении. Несмотря на кольчугу, надетую под камзол, убийца получил с десяток новых ранений, но это нисколько не отражалось на скорости его движения и атак.
Отступавшие наемники разок собрались с силами и попытались вернуть утерянную инициативу в бою, однако их старания не увенчались успехом, а привели лишь к обратному результату. Неудачный, слишком медленный и чересчур глубокий выпад командира отряда лишил ветерана оружия, умело выбитого резким финтом, и чуть не стоил ему жизни. Над головою неспособного быстро уйти назад старшины охранников засвистел меч, но острая сталь была остановлена лезвием другого клинка. Стоявший слева наемник спас своего командира от верной гибели, но встретил смерть сам, сократив дистанцию и практически подставив левый бок под идущий снизу, колющий удар короткого меча убийцы. Все произошло так быстро, что кинжал в другой руке смельчака не успел принять на себя оружие противника, а смертельно уставшие соратники не смогли своевременно среагировать и прикрыть нарушившего линию строя бойца.
– Назад, все назад! – что есть мочи прокричал обезоруженный командир, подав еще стоявшим на ногах сигнал к отступлению.
Впрочем, он мог бы не утруждаться. Если бы бой продолжился еще хотя бы с минуту, его бойцы самовольно превратили бы организованное отступление в паническое бегство, которое, однако, у Фанория не поворачивался язык назвать постыдным или трусливым. Нельзя поручать солдатам задачу, которая выше их сил, и грех их винить, когда они прекратили ее выполнение ради спасения своих жизней. И сколько бы речистые ораторы ни разглагольствовали о позоре, пятнающем имена бежавших с поля боя, но на самом деле почти всегда вина за поражение лежит на плечах полководцев, слишком самоуверенных, недальновидных и имеющих дурное пристрастие недооценивать врага.
Охранники отступили: не пустились наутек, побросав оружие, но довольно поспешно начали ретироваться из зала. Победитель, конечно же, бросился их догонять и, скорее всего, не дал бы никому покинуть поле боя живым, но свершить месть ему помешал решившийся продолжить схватку Фанорий. Старик выбрал самый удачный момент, чтобы напасть: враг был измотан, сам он уже отдохнул, а разбитые наголову охранники почти покинули зал, и ничто не заставило бы их вернуться обратно… даже посулы очень щедрого вознаграждения.
Выскочив из-за перевернутого набок стола, за которым вот уже несколько минут благоразумно скрывался, коварный старик хоть и обнажил меч, но не бросился очертя голову на противника, а метнул преследовавшему охранников убийце под ноги табурет. Несмотря на отменную реакцию злодея, благодаря которой тот выжил и победил, замысел моррона удался. Бегущий слишком поздно заметил несущийся в его сторону снаряд и, не успев затормозить, продолжил свое перемещение после столкновения по воздуху, то есть, говоря попросту, полетел; полетел, размахивая руками и выронив один из мечей; полетел стремительно, пока не врезался в один из незатронутых схваткой столов.
52 
