53 
– Что это?
– Не спрашивай, не знаю. У диверсанта за пазухой нашел, пока ему микстуру вливал, должно быть, что-то важное.
– А… Наверное, это как раз те бумаги, ради которых мы сюда и пришли. Они у Уильфорда Нориком несколько дней назад выкрадены были.
– Значит, действительно важные, коли у Уильфорда, – озабоченно произнес старый вояка. – Тогда так поступим, ты их пока у себя спрячь, а когда все закончим да отоспимся как следует, вот тогда и подумаем, что с ними дальше делать будем.
– А что тут думать, я Гаврию обещал бумаги вернуть, слово дал.
– Давай позже об этом, а то от зловония да смрада уже тошнить начинает…
Если в это время в подземном храме была хотя бы еще одна живая душа, то она точно померла бы то ли от отвращения, то ли от безудержного хохота, настолько омерзительной и одновременно гротескно комичной казалась со стороны процедура похорон. Оба капитана ходили по залу друг за другом, выдерживая дистанцию в несколько метров.
Впереди гордо шествовал Фламер, держа левой рукой уже бесполезный, изрядно помятый кавалерийский щит Дарка. В правой руке вояки был двуручный меч, которым он пользовался, как шампуром, насаживая куски плоти и небрежно сбрасывая их затем в щит. Его лицо при этом излучало умиротворенное безразличие и расслабленную флегматичность. Во время «сбора урожая» солдат напевал слова популярной когда-то в имперской армии песенки: «Бордель закрыт, все шлюхи на попойке…» За ним брел Дарк, распрыскивая по полу гремучую алкогольную смесь из медного таза.
Утомительный процесс санации зала прекращался время от времени, то есть по мере наполнения щита или опустошения таза.
В ту бесконечно долгую и полную событиями ночь канул в Лету не только известный вампир, маркиз Норик, погубивший за свою тысячелетнюю жизнь немало человеческих душ, но и интерьер его логова. Дров не хватило, и дубовый стол на пару с креслом изысканной ручной работы закончили существование вместе со своим родовитым хозяином в топке камина.
Огонь очищает, он бесследно стер с лица земли весь клан вампиров Джурату.
* * *
Свежий воздух утреннего леса ворвался в легкие и тут же ударил в голову, словно крепкая деревенская настойка. От неожиданного прилива свежести Дарк покачнулся и едва удержался на подогнувшихся ногах. К счастью, его вовремя подхватил шедший сзади Фламер.
– Что с тобой? Выглядишь преотвратно, может, все-таки хлебнешь из флакончика?
– Не стоит, просто голова закружилась… Такое уже бывало, наверное, последствие ранения.
– Мда… раскроили тебя на славу, как только выжил?
– Ты будешь смеяться, но именно этот вопрос мне чаще всего задают в последнее время.
Они были почти снаружи, впереди уже виднелся выход, и слабые лучи восходящего солнца начали слепить их привыкшие к темноте глаза.
– Может быть, лучше вытащить Гаврия сюда? – спросил озабоченный судьбой раненого товарища Дарк.
– Да ты что? Здесь же лес, зверья полно, а он в ближайшие дни, как бревно, проваляется. Там безопаснее.
– А вампиры?
– Их больше нет, на призыв хозяина сбегаются обычно все. Думаешь, как я узнал, где их логово. Услышал призыв да за ними пошел.
– Но как?.. Неужели ты тоже?
Они смотрели друг на друга. Дарк с испугом в глазах, а Фламер с непониманием. Затем лицо старого вояки расплылось в широкой улыбке, и он начал биться в истеричном приступе хохота.
– Ты, ты подумал… я тоже… вампир? – выдавливал из себя слова Фламер в кратких перерывах истерики. – Нет, друг мой, ты можешь не опасаться… Но почему я могу слышать их призывы, расскажу позже. Мы же договорились, сначала перекусим, выспимся, а там уж и все остальное.
– Как знаешь, но если честно, мне многое непонятно… и пугает.
– А жизнь вообще такая странная штука: сначала мучаешься, чтобы понять, что происходит, а потом вспоминаешь, как счастлив был, когда ничего не понимал. Не думай много – вредно! Вот лучше скажи, у вас там, на стоянке перед пещерой, пожрать что-нибудь есть?
– Бобы, вяленое мясо, сыр, хлеб, может, еще что найдется…
Старик заметно повеселел, в его хитрых голубых глазах, как это бывает у всякого заядлого обжоры, заиграли искорки предвкушения.
– Вот это да, вот это я понимаю! А может, еще и женщина имеется?! – остроумно, как ему показалось, пошутил Фламер.
– В общем-то да, у дерева привязана…
– Так чего ты здесь застрял, пошли быстрее! Вот что значит жить умеючи: порубились, а потом погуляли!
53 
