108 
С мечом в правой и кнутом в левой руке девушка металась по конюшне, пытаясь вырваться из окружения шестерых противников. Тела пятерых стражников уже лежали на земле, обагрив кровью раскиданное сено: двоих победила она, троих Артур, когда они еще сражались вместе. Однако теперь, без поддержки смертоносных вил и умелых рук, вращавших их, ее шансы выжить были невелики. Если бы не взбесившиеся лошади, рвущиеся с привязи и бьющие копытами всякого, кто пытался приблизиться к ним, она уже давно была бы мертва. Боковой финт отвел в сторону летящий в грудь клинок, девушке удалось отбить еще пару скользящих ударов и ударить кнутом по лицу подскочившего сбоку стражника, но кто-то незаметно подкрался сзади, прыгнул ей на спину, повалил и плотно прижал к земле. Флейта почувствовала, как сильные, костлявые пальцы сдавили ей шею, над ухом послышался роковой свист меча.
«Ну вот и все! Стражники редко берут живьем сильных противников, слишком накладно выходит!» – подумала Флейта, зажмурив глаза и приготовившись к встрече с вечностью. Однако острая сталь обрушилась не на нее, а на голову сидевшего сверху. Послышался хруст, глухой шлепок, что-то упало и покатилось по полу, в то время как на спину и затылок пленницы хлынула вязкая, горячая жидкость.
«Кровь», – догадалась Флейта по запаху и открыла глаза. Обезглавленный стражник так и восседал на ней, не шелохнувшись и продолжая крепко сжимать правой рукой шею. Кровь из трупа била фонтаном, доставая до поперечной балки потолка и обрушиваясь вниз горячим дождем. Зрелище было абсурдным, мягко говоря, не из приятных, но не оно привлекло внимание всего секунду назад попрощавшейся с жизнью девушки.
Вооруженный двумя мечами, по пояс голый, косматый и злой Зингершульцо крушил стену врагов, нанося молниеносные и мощные удары, от которых ломались щиты и лопались кожаные застежки доспехов. Подобно маленькому, но настырному зверьку, готовому умереть, но не пустить чужака в свою уютную норку, Пархавиэль наступал, теснил стражников, не ожидавших такого рьяного напора. Когда в руках гнома сломались мечи, в ход пошли кулаки, голова, толстое пузо и острые зубы. Никто не смог помешать бойкому малышу пробиться к Артуру и, нанеся стражникам ощутимый урон, спасти пирата от неминуемой гибели.
Разбитый в кровь, украшенный порезами и ссадинами кулак пробил доски сарая. Пархавиэль расчистил путь к отступлению, и пока Артур защищал его спину, нырнул в проделанную брешь, но лишь затем, чтобы через пару секунд появиться вновь: с двумя раздобытыми неизвестно откуда топорами в руках и с подоспевшим на подмогу Совером.
Стражники растерялись и прекратили наступать. На миг возникло затишье, даже лошади, почувствовав напряженность момента, прекратили ржать и бить копытами. Никто из сторон: ни стражники, ни члены переступившей грань закона компании не предполагали, что схватке пришел конец, что им больше было не суждено пролить в это утро крови.
Внезапно снаружи раздались конское ржание и топот копыт. Бренча оружием и расталкивая локтями бросающих мечи стражников, в конюшню ворвался отряд, внешне сильно напоминавший дезертиров и мародеров наемников. Бойцы отряда были одеты по-разному: кто в пластинчатую, кто в кожаную броню, а кто вообще в рубаху прямо на голое тело, но у каждого солдата на плече красовалась одна и та же эмблема – сокол, подлетающий к солнцу, которое в действительности было всего лишь очень яркой луной.
– Ваше сиятельство, вы живы, какое счастье! – взвыл как выпь на болоте седобородый командир и, нещадно раздавая затрещины смиренно опустившимся на колени стражникам, бросился под ноги Соверу.
Его сиятельство граф Совер Антер Карвол лукаво улыбнулся и произнес всего два слова: «В замок!»
История 7
Ловец джентльменов удачи
Эйфория боя творит чудеса. Когда кровь стучит, разрывая виски, а перед глазами мелькает искаженное злостью лицо врага, настоящий солдат не чувствует боли и не обращает внимание на тяжкие раны. Это не красивое преувеличение, это обычная физиология человеческого организма. Сигналы о повреждениях стремительно мчатся по нервным окончаниям к мозгу, но в самый последний момент замирают, поскольку сложнейший мыслительный агрегат, находящийся под черепной коробкой, занят обработкой другой, более важной с его точки зрения информации. Пропускная способность сигналов не столь уж и велика; в этом наша беда, в этом наша сила.
108 
