10 
Алика направилась туда, войдя, по-хозяйски закрыла дверь прямо перед носом Альбины Павловны. Может быть, так поступать некрасиво, бестактно, грубо, тем более в чужом доме, но без свидетелей удобней выяснять пикантные подробности из жизни жениха.
На кровати дрыгал ножками полненький карапуз с соской во рту, в комнате бросился в глаза беспорядок – ползунки, пеленки с распашонками валялись повсюду, а Яна сидела у монитора компьютера. Она оглянулась и, конечно же, удивилась:
– Ты?
– Покажи мне письма, – потребовала Алика.
– Зачем? Вчера все выяснилось, Никита отказался от нас в твою пользу, что тебе еще нужно?
– Я хочу знать правду. Вдруг ты все же врешь, и твой сын не имеет отношения к Никите? Поэтому, помимо писем, ты должна предоставить мне другие доказательства, что именно с ним у тебя была связь, что он знал о рождении мальчика и так далее.
Наверное, Яну задел тон Алики – жесткий, ледяной, в то же время немного высокомерный, немного презрительный и даже снисходительный, счастливая соперница, почудилось ей, демонстрировала превосходство. Помимо воли захочется отплатить, во всяком случае, Яна чересчур резво вскочила, схватила сумку, достала сотовый телефон и протянула его:
– Бери и читай. Я оставила две эсэмэски, которые он прислал, когда мы с малышом находились в роддоме.
Алика быстро нашла сообщения, но читала их, малодушно отвернувшись, чтоб Яна не заметила ни злости – это естественное состояние обманутых женщин, ни навернувшихся слез. А молодая мамочка только первый раз (то есть вчера) показалась наивной и беспомощной, раздавленной обстоятельствами, когда любимый мужчина сказал: «Я тебя не знаю». Сегодня в ней проснулся маленький зверек, оскорбленный подозрениями той, которая отняла у ребенка отца, а у нее – мужчину, и зверек требовал мщения, хоть маленького. Не без торжествующих ноток Яна спросила, прекрасно зная ответ:
– Номер телефона чей? (У Алики не было слов, ее задушило разочарование.) Это не все, держи фотографии, любуйся. Половину снимали случайные люди, а там, где одна я, снимал Никита моим фотоаппаратом.
Снимки потрясающие! И что-то в них Алике показалось знакомым, как говорят, до боли. Несмотря на туман в глазах, на бурю внутри, отчего во рту пересохло, она все-таки поинтересовалась:
– Где это вы?
– В Ястребином Гнезде. Моя подруга там работает, я приехала к ней и случайно встретилась с Никитой. Мы катались на лыжах, у меня не получалось, потому что впервые встала на них, нечаянно столкнулась с ним и… влюбилась. Он приезжал туда с сестрой, но я с ней так и не познакомилась: вечно она то в косметическом салоне, то на тренажерах, то с друзьями. Думаю, не хотела знакомиться. А это я на шестом месяце, приезжала сюда на день, только чтоб увидеться с Никитой. Письма будешь читать?
Скупой рассказ дополнило богатое воображение, Яна добила Алику, нет, убила. Впрочем, она и так догадалась, где разгорелся страстный роман – места-то на фото знакомые. Но есть письма… Она собралась и обратилась к Яне с просьбой:
– Я отпечатаю пару писем? Нет времени, на работу еще нужно успеть, прочту в такси.
– Да мне теперь все равно, печатай, читай – что хочешь делай. И вот, держи… извещения, Никита регулярно высылал мне деньги.
Алика взяла отпуск за свой счет в связи с подготовкой к свадьбе, но при этой девчонке, выдержавшей вчерашний удар стойко, боялась уронить собственное достоинство, окончательно расклеившись. Яна, видимо, заметила, что с ней творится, а скорей всего, по себе знала, каково терять веру в близкого человека и почву под ногами, наверное, она добрее, поэтому нашла утешительные слова:
– А че ты переживаешь? Меня он обманул больше, я теперь с ребенком на руках как дура осталась, победила ты. Я понимаю его, ты очень красивая, вон как одета… Не бойся, доставать вас с Никитой не собираюсь, отойду в сторону, насильно мил не будешь, верно? Так что тебе – Никита, и мне – Никита, в общем-то, поровну получилось.
Поровну! Алике осталось лишь усмехнуться, признав про себя, что девчонке гордости и мудрости не занимать в отличие от нее. Наскоро попрощавшись с Альбиной Павловной, которая предприняла слабую попытку задержать ее и что-то там лепетала в оправдание, она выбежала на улицу и поймала такси.
Ляля перебирала фотографии, притом глаза у нее стали, как у совы, которую вдобавок еще и перепугали до смерти, она даже веками не мигала. На середине рассказа и просмотра фото Ляля молча встала, достала коньяк, бокалы, налила себе и подруге. Чокаться – повода нет для тоста, тут главное – не свихнуться бы, посему она проглотила коньяк одна, пошарила рукой по столу, так как снова увлеклась снимками, но закуску принести забыла.
10 
