Последние отзывы

  21  

— Это в твоем духе, Трэвор. Удивлена, что ты не поступил именно так.

Нет, ему определенно нравится ругаться с ней. Она становится такой забавной, когда злится. Так смешно морщит маленький, чуть вздернутый носик и сверкает хризолитовыми глазками! Трэвор даже улыбнулся от удовольствия.

— Тебе смешно! Не знаю, какова моя обычная норма алкоголя и пью ли я вообще, но сегодня в моей голове определенно поселился дятел — следовательно, вчера я все-таки перебрала.

— Не расстраивайся, это бывает со всеми.

— Пьяницами и обжорами?

— Ага. — Трэвор подмигнул Ате и встал с дивана. — Одевайся, и пойдем завтракать. Затем направим стопы свои по проторенной дорожке в полицейский участок.

Лицо Аты вновь стало напряженным, в глазах появилась тревога. Трэвор сразу же заметил эту перемену в ее настроении. Что ж, попытаемся исправить положение, решил он про себя.

— Не переживай. Ту сумму, которую я им дал вчера (не считай меня меркантильным), они должны, просто обязаны отработать. Этот пучеглазый сержант, как бишь его… неважно, обещал пустить твое дело к высшему начальству. Уверен, новости будут. Не сегодня, так завтра. Так что грусть из глаз — долой.

Ата сделала не слишком удачную попытку улыбнуться, но все же была очень признательна Трэвору. Как он изменился к ней в последнее время! Даже удивительно. Пытается понять ее, развеселить. И куда только подевался брюзга, сопровождавший ее в Италии?

Если бы она спросила об этом Трэвора, он бы и сам не смог толком объяснить, что происходит. Он не был бесчувственным человеком, но заботиться о ком-то, поднимать кому-то настроение — Трэвор считал себя неспособным к проявлениям чувств подобного рода. Если не вспоминать Лилиан, конечно. Да, пожалуй, после Лилиан ни одна женщина не вызывала в нем желания позаботиться о ней, скорее уж убежать от нее на все четыре стороны или просто переспать без последствий. Ата не относилась ни к первой, ни ко второй категории женщин. Да, первое время позывы удрать, конечно, были. Но ведь потом они нашли общий язык. А переспать? Да, надо признаться, Ата нравилась ему. Нравилась, не смотря на то, что он всеми силами гнал от себя это навязчивое чувство. Переспать? Возможно… Но едва ли без последствий — самое страшное заключается именно в этом. Он сам захочет последствий, а если точнее, он не сможет без них. Господи, только бы полицейские поскорее установили ее личность. Пора заканчивать со всей этой неразберихой, пока не влип по уши. Окончательно и бесповоротно.

Вол-тинг-тон. Вол-тинг-тон. Вол-тинг-тон. Звучит как китайский колокольчик, только выглядит как-то ужасно однообразно, совершенно не соответствуя ассоциации, навеянной его названием. Для нее это не город-колокольчик, а город-тоска-безысходность.

Поесть Ата так и не смогла. Мало того, что ее мутило после вчерашнего, так еще и волнение перед неизвестностью окончательно отбило аппетит. Она молча шагала рядом с Трэвором, прислушиваясь к цоканью своих маленьких каблучков. Вол-тинг-тон. Она не знает, была ли в Китае, но очень хотела бы там побывать. Колокольчики, ветерки, ароматы благовоний, древние храмы и тихая льющаяся музыка. Так похожая на ее постоянные «не знаю», «кажется», «может быть», «если»…

— Знаешь, Трэвор, я так устала от постоянных «может быть» и «кажется». Иногда я думаю, что никогда не вспомню, какой я была раньше, и буду стоять на трех китах «не знаю», «может быть» и «кажется» всю оставшуюся жизнь.

— Главное, не становись пессимисткой. Это скверная дорога, и ни к чему хорошему она не приводит. Я большую часть жизни исчерпывал себя своим же пессимизмом, и страшно боюсь, что исчерпал до конца. Пессимизм лишил меня воображения, раскрасил в серые цвета те предметы, которые могли переливаться тысячей радужных оттенков. И, понимаешь, я хочу перемен. Безумно хочу, но уже не в состоянии добиться их своими силами. Вот тебе пример: мой врач отправил меня в Италию. Перемена мест, прекрасные виды, интереснейшие достопримечательности — все это должно было, по его мнению, подействовать на меня весьма благотворно. Не тут-то было! Я как загнанный собаками заяц метался среди этого великолепия и не знал, куда себя девать. Пока не нашел твое, слава Богу, не бездыханное тело…

— Спасибо за заботу, — буркнула Ата.

— Прости, ну вот так я выражаюсь. Дело все в том, что даже развлечься своими силами я не в состоянии. Только в твоей истории я почувствовал какую-то заинтересованность.

  21