10

Что же случилось в этот день?

Сулла, приготовив послание, снарядил гонца в Рим. Но не торопился отпускать его от себя. Тем временем он вызвал к себе Фронтана и приказал ему послать двух центурионов – Гая Муммия и Люция Басила – с тремя манипулами легковооруженных к Эсквилинским воротам. Этому отряду надлежало захватить ворота и держать их свободными для прохода войска. Держать при всех обстоятельствах, любой ценой. Этот его приказ был исполнен в точности: когда в храме Беллоны читали послание Суллы, Гай Муммий и Люций Басил уже стояли в воротах. И вскоре за ближайшими холмами показались серебряные стяги легионов Суллы…

Эти сведения доставил башмачнику Корду его коллега и ближайший сосед по имени Крисп. Корд в это время прибивал гвозди к старому башмаку. Слушая рассказ соседа, он не переставал работать. Однако междометиями давал ему понять, что слушает внимательно.

Это был толстый, чумазый мужчина средних лет. Из вольноотпущенников. О своей родине – Фракии – он сохранил весьма смутные воспоминания, ибо еще юношей был продан в рабство. Собственным горбом, прилежанием и преданностью он добился – правда, не так давно – долгожданной свободы. Его симпатичный хозяин Корд Секунд отпустил его, ознаменовав тем самым тридцатипятилетие добросовестного служения своего слуги-раба. Корд, унаследовавший это имя от господина, с детства шил башмаки. И это ремесло пригодилось ему на свободе: оно давало ему вполне безбедное существование. Его молодая жена и годовалый сын были счастливы: амфора с вином, хлеб и оливы не переводились в доме. А что еще надо римлянам, которые живут не на вилле, а на пятом ярусе огромного дома?

Что же до Криспа – это был человек молодой, с точки зрения барышень его квартала – «не очень старый»: тридцать лет от роду. Из потомственных римских вольноотпущенников, не ставших в течение века настоящими квиритами – полноправными гражданами. Одно время этот Крисп занимался в гладиаторской школе. Его специальностью в двадцать лет была битва с дикими, кровожадными животными. Говорят, однажды Крисп одолел даже тигра, выступая в цирке Фламиния на Марсовом поле. Ему доводилось убивать льва вместе со своими товарищами-гладиаторами в Большом цирке – можно сказать, первом цирке среди италийских городов. На вид это не был богатырь, но сложением своим, но статью своей он выделялся среди сверстников. Ему предлагали сменить специальность бестиария на более выгодную – велита или ретиария. Ему пророчили большую будущность, широкую известность и богатство. Но Крисп заявил, что ему претит кровь гладиаторов, что он не подымет руку на человека в цирке. И без дальних слов Крисп бросил навсегда эту этрусскую кровавую игру с жизнью и смертью. И, к удивлению родных и друзей, занялся столь низменным занятием, как работа башмачника. Это даже удивительно: гладиатор и вдруг – башмачник!..

Свой рассказ о наступлении Суллы Крисп заключил следующими словами:

– Послушай, Корд, оставь шило и скажи, что делать?

Корд удивленно вскинул воловьи глаза.

– Шить башмаки, – ответил он, не задумываясь.

– Как?! – возмутился Крисп, и его красивое лицо покрылось гневным румянцем. – Через час в городе начнутся бои, а ты будешь тачать эту штуковину?

– А что?

– Ведь ты же не чурбан бездумный!

– Возможно. И что же из этого следует?

– Чью сторону ты будешь держать?

Корд вынул изо рта мелкие гвозди, чтобы случайно не проглотить их.

– Ты откуда взялся? – спросил он вполне серьезно.

– От Эсквилинских ворот взялся. – столь же серьезно ответил Крисп. Его худое, длинное лицо было суровым. Густые брови над глазами тоже сурово сдвинуты. – Что же дальше?

  29