18 
Итак, как я уже вам сказал, постепенно я пришел к мысли, что перед нами не самоубийство, а убийство. Но, увы, у меня не было ни малейшей зацепки, ничего, чем бы я мог это доказать! Вот таким образом у меня и созрел план того маленького представления, которое мы разыграли сегодня вечером.
– И все-таки даже теперь я не понимаю, как ей это удалось, – удивился я.
– Давайте вернемся к самому началу. Перед нами бессердечная, холодная, эгоистичная женщина, которой до смерти надоел пожилой и без памяти влюбленный в нее муж. Кроме того, ей стало известно, что дела его пришли в упадок и бедняга на пороге финансового краха. Тогда она уговаривает его застраховать свою жизнь на крупную сумму. Как только это происходит, ум ее начинает шнырять в поисках выхода. Ей надо избавиться от него, но как? И тут ей на помощь приходит случай – молодой офицер рассказывает о довольно необычном случае. На следующий же день, когда, по ее расчетам, мсье капитан уже в море, она уговаривает мужа пойти прогуляться в лес и заодно пострелять грачей. И мимоходом заводит разговор о минувшем вечере. «Какую странную историю рассказал капитан! – скорее всего, говорит она. – Неужели можно застрелиться таким невероятным способом? Не покажешь ли мне, как это делается, а то я что-то не понимаю?» Бедный простофиля – он соглашается! И подписывает себе смертный приговор! Она делает к нему шаг, кладет палец на спусковой крючок, да еще, верно, улыбается ему. «А теперь, сэр, – вкрадчиво говорит она, – предположим, я за него потяну?»
И тогда… помяните мое слово, Гастингс… именно это она и делает!
Загадка дешевой квартиры
До сих пор все загадочные случаи, которые расследовал Пуаро и в которых вместе с моим другом участвовал и я, как правило, начинались одинаково – происходило что-то чрезвычайное: убийство или крупное ограбление. К делу привлекали Пуаро. Он пускал в ход свой великолепный логический ум и блестяще справлялся с разгадкой даже самой хитроумной интриги. Но в истории, о которой я хочу рассказать сейчас, все было по-другому. Цепь загадочных происшествий вела от казавшихся вначале самыми тривиальными событий, которые лишь по чистой случайности привлекли внимание Пуаро, к зловещему финалу, которым и завершилось это поистине необычайное расследование.
В тот вечер я был приглашен в гости к моему старому другу Джеральду Паркеру. Кроме хозяина с хозяйкой и меня самого, было еще человек шесть, и разговор, как это случалось всегда, если в нем участвовал Паркер, в конце концов обратился к тому вопросу, который был для него больной темой, – к поиску в Лондоне дешевой квартиры. Аренда дома или квартиры – это было для моего друга чем-то вроде хобби. С самого конца войны он сменил по меньшей мере дюжину различных квартир и студий. Не успевал он устроиться и обжиться на новом месте, как совершенно неожиданно вдруг пускался на поиски нового пристанища, так что чемоданы и коробки в его доме вечно стояли нераспакованными. За всеми его переездами с квартиры на квартиру каждый раз, как правило, стояла возможность хоть что-то да выгадать на этом, поскольку человек он был на диво практичный. И все-таки двигала им не болезненная страсть к экономии, а, скорее всего, чисто ребяческая слабость – любовь к перемене мест, которой он не мог противостоять. Вот и на этот раз мы битый час в почтительном молчании внимали Паркеру, который снова оседлал своего любимого конька. Наконец он выдохся, и настала наша очередь. Языки заработали вовсю. Похоже, каждый из нас внес свою лепту. Последней настала очередь миссис Робинсон. Это была очаровательная новобрачная, она пришла к Паркерам вместе с мужем. Раньше мне не доводилось встречаться с этой парой, поскольку Паркер познакомился с Робинсоном совсем недавно.
– Если уж говорить о квартирах, – начала она, – то кому повезло, так это нам! Вы, наверное, уже слышали об этом, мистер Паркер? Мы наконец-то нашли жилище! В Монтегю-Мэншенс.
– Ну что ж, – кивнул Паркер, – я слышал, что квартиры там что надо. Но цены!..
– Да, да, но к нашей это не относится. Наша – до неприличия дешевая. Восемьдесят фунтов в год, представляете?!
– Но… но позвольте! Монтегю-Мэншенс ведь в Найтсбридже, если не ошибаюсь, – возбудился Паркер, – огромный, роскошный дом! Самый настоящий дворец! Или вы имеете в виду его тезку – какую-то захудалую берлогу в трущобах на другом конце Лондона?
– Нет, нет, это тот самый, в Найтсбридже! Вот то-то и удивительно, правда? Просто какое-то счастье!
18 
