85 
– Вы уверены, что тот мужчина, с пятном на скуле, был у вас дома?
– Да. Это был он. Почему-то сразу не бросился в глаза. Неприметный.
– М-да, это серьезно. Спасибо, вас отвезут домой.
– Не стоит, я на машине.
Джулай отправился в зал, где Петя, обняв улыбающуюся Веронику за плечи, стоял в одном кружке с Ульмером, последний рассыпался в комплиментах:
– Да нет, Вероника, вы скромничаете, а я говорю только правду, одну правду, как в зале суда. Поверьте, будь иначе, я бы промолчал. Петя, подтверди.
– Что именно подтвердить? Что ты женат четвертый раз? Что у тебя шестеро детей, разбросанных по всей Руси великой? Что ты бабник?
– Ну, зачем, зачем ты так… пошло интерпретируешь мой образ! – изобразил шутливое страдание Ульмер. – В кои-то веки встретишь девушку с человеческим лицом, а не ходячую рекламу косметики, как на тебя досье выдают. Не верьте, Вероника, он лжет. Потому что я толк в женщинах знаю, а он нет. Это зависть. Если б вы посмотрели, кого он выбирает… Кто на него вешается! Потом наш Петя страдает. Я впервые одобряю его выбор…
Петя буквально передвинул Веронику к Джулаю, взял Ульмера под руку и отошел с ним.
– Куда ты меня тащишь? – сопротивлялся Ульмер. – Ага, ревнуешь!
– Конечно. Это моя девушка, а ты лезешь к ней с погаными словами.
– Я поганых слов не употребляю из принципа. – Ульмер поменял шутовской тон на серьезный. – Когда все перестанут ругаться матом, я начну вворачивать отдельные словечки, это будет неким шармом, а сейчас… Девушка правда хороша, словно из старинной жизни. Очи сияют и чистые, лицо не обезображено современным себялюбием. Где ты ее откопал?
– Места знаю. Слушай, Ульмер, тачка темно-синяя с номером 199 твоя?
– Моя. Я пока на старой езжу, ну, ты знаешь: старый конь, привычное седло.
– А кто катается на новой?
– Племянник жены обкатывает.
– А с ним кто?
– Да откуда я знаю! Друзья, наверное, а что?
– Скорость превышает племянник. В меня чуть не врезался.
– Вот гаденыш! Я ж предупреждал его… Спасибо, надеру уши.
– Хочу поговорить с ним, можно? Завтра пускай приедет в офис.
– Приедет, никуда не денется.
В то же время Джулай, вернувшись с Вероникой за стол, озабоченно поинтересовался, как она себя здесь чувствует, в общем, проявил дежурную вежливость. Чем больше Вероника узнавала обоих, тем меньше ей нравился лощеный Джулай, тем больше симпатизировала Пете, а вначале было наоборот. Что она могла ответить? Отделалась дежурным словом «нормально». И вдруг он брякнул:
– Ульмер болтун, не очень-то ведись на его похвалы, а Петя мужик серьезный.
– Я это заметила.
– Но он очень сложный, с ним трудно женщинам.
– Ты никак нас сводишь? – вздернула брови Вероника.
– Предостерегаю. Я вижу, как он на тебя смотрит, этот его взгляд мне знаком. Но Петя не любит игр, никаких, так что делай выводы.
– По-моему, у него жена есть.
– Это по-твоему.
– Знаешь, у меня и в мыслях не было думать о том, о чем сейчас услышала от тебя, – вскипела она. – Но теперь я подумаю.
Отвернувшись, Вероника встретилась с другим взглядом, встревоженным и изумленным. Подойти Георгий не решился, вряд ли теперь подойдет, а она строго следовала инструкциям: от Пети или Джулая ни на шаг. Также заметила, что Георгий здесь типа бедный родственник, но с завышенным чувством собственного достоинства. Странно, Ульмер приятный человек во всех отношениях, это сразу угадывается, почему он принял в свою свиту Гошу? И не верилось Веронике, будто Ульмер жестокий и циничный подонок, сметающий со своего пути человечков, как фигуры с шахматной доски.
На закате веселья появился еще один гость с огромной обезьяной для малыша, которого на крестинах не показали, дома оставили. Бедный ребенок заикой станет, увидев эту, с позволения сказать, игрушку в человеческий рост. Вероника сквозь туман усталости слушала его шумное поздравление, а когда из динамиков вдруг посыпалась барабанная дробь, так и вовсе вздрогнула.
– Испугалась? – наклонился к ней Петя. – Байран девочек привез, сейчас отпляшут, и будет тихо.
– Да я уже засыпаю… Петя, посмотри, а новый гость толстенький, коротенький… на упыря не похож, у него улыбка солнечная.
– Гнида он приличная, – поделился мнением Петя. – Все городские рынки захапал, там бардак и антисанитария. Хлебный завод забрал, я своим домашним запретил покупать хлеб его фирмы, у меня они сами пекут. А основной бизнес – наркотики, но это по слухам.
85 
