Особенно,... 
48 
– Только дорогу, – утвердительно закивал Гифер, понимая слова, но удивляясь странной интонации как будто издевающегося над ними собеседника.
Пархавиэль с Зигером по выражениям лиц беседующих поняли, что разговор пошел как-то не так, и принялись наперебой расспрашивать Гифера. Но их умудренный в языках товарищ лишь отмахнулся от назойливого гудения над ухом, сбивающего с мысли и мешающего понять смысл, а не внешнюю канву иноязычных слов.
– Интересно, а у Гамерса вы тоже дорогу спрашивали или уж заодно и подвезти просили?
– У какого такого Гамерса?! – удивился Гифер.
– А у того самого деревенского увальня, – невозмутимо продолжил лесничий, – которого вы поутрянке ограбить пытались.
– Мы никого не грабили, – отрицательно замотал головой и затряс руками Гифер, – только дорогу спросить хотели. Он почему-то испугался и сам уехал…
– Хватит! – неожиданно громко крикнул страж лесного порядка. – Надоело твой треп слушать, бандюга, прибереги байки для судьи!
Почувствовав агрессию в голосе незнакомца, караванщики мгновенно выхватили из-за поясов топоры и встали в оборонительные стойки. Однако и лесничий был готов к такому повороту событий. Ставни на окнах дома с шумом распахнулись, и в воздухе раздался до боли знакомый гномам свист стрел. Зигер чертыхнулся, выпущенная, по-видимому, из тугого композитного лука стрела, слегка оцарапнув большой палец гнома, вонзилась в рукоять топора и пробила ее насквозь. Вторая попала в широкую пряжку любимого ремня Пархавиэля и, чуть проскрежетав по стальной поверхности, отлетела в сторону.
– Молодец, Олле, самое оно получилось! – крикнул лесничий меткому подручному. – А ты, Каре, учти, еще один такой выстрел, и вернешься к своему пьянчужке-дядьке огород копать. Понял?!
Из окна высунулась конопатая рожица ученика и, чуть не плача, кивнула в ответ.
– Вот что, господа бандюги, – продолжил лесничий, снова повернувшись к гномам лицом, – положите-ка вы свои топорики на землю и не осложняйте жизнь ни мне, ни себе.
– Но… – пытался было возразить Гифер, однако замолк под свирепым взглядом Игельса.
– Положите топоры! – продолжал твердо стоять на своем лесничий. – Я бы мог с вами сам поразвлечься, но моим парням тоже тренироваться надо. Одно неверное движение, и будете утыканы стрелами, как ежик иголками, поняли?!
– Поняли, – быстро ответил Гифер, совершенно не представляя, кто такой этот ежик и какому извергу пришло в голову протыкать бедное животное иголками.
Не дождавшись перевода, Пархавиэль бросил на землю топор. Немного погодя его примеру с неохотой последовал и Зигер. Требование лесничего было ясно без слов. Если бы не лучники, то Зингершульцо ни за что не расстался бы с оружием и непременно вступил бы в бой, каким бы грозным с виду ни казался противник. Но подростки стреляли метко, не под стать привыкшим держать в руках вилы, а не луки ополченцам. Единственной возможностью спастись было теперь вступить в длительные и нудные переговоры, убедить человека, что происшедшее всего лишь глупое дорожное недоразумение. Да, возможность была, но теперь их жизни зависели не от него, а от Гифера. Пархавиэлю же оставалось лишь корить себя за то, что не внял настойчивым предупреждениям внутреннего голоса и решился переговорить с охотником.
– Послушай, Игельс, – пытался исправить положение Гифер, вытянув руки вперед и показывая тем самым человеку, что у них самые мирные намерения. – Произошло ужасное недоразумение: и ты, и тот крестьянин на дороге нас неправильно поняли. Мы не хотим никому причинить вреда, мы не бандиты, а караванщики из Махакана, ищем торговое представительство, но не знаем, где оно. Нас не встретили в условленном месте и…
– Заливай, заливай, – вновь рассмеялся лесничий, – но только песню разнообразь, а то уже наскучила!
– Я не вру, мы действительно…
– Да ты меня за дурака держишь, что ли?! – начинал терять терпение верзила. – Я что, никогда в жизни махаканцев не видел, их от драных герканских бандюг отличить не могу?
– Ты видел, наверное, торговцев в городе, а мы караванщики, солдаты, что товары возят.
– На поверхности только торговцам быть разрешено, так что прекрати брехать, герканский прохвост! – грубо оборвал дальнейшие объяснения Игельс. – Вся округа с утра на ушах стоит, вас, мерзавцев, ищет. Уже до города слухи доползли, что банда Сегиля из Геркании вернулась. А ты меня обмануть пытаешься! – уже не говорил, а кричал потерявший терпение лесничий. – Ты на себя и дружков посмотри, сразу же понятно, что бандюги.
48 
