Особенно,... 
84 
Гудок длинный. Снова звонок, поняла, что звонят в дверь, принялась искать халат, так как по обычаю разгуливала в трусах и лифчике. Звонок.
– Ща! – крикнула Изольда, нашла халат, подошла к двери. – Кто?
– Гудвин, Изольда. Открой.
– Ой, боже мой... – обрадовалась она, открывая замки.
Сейчас они вдвоем помянут Дианочку, горе-то и у него, ведь такую красоту потерял! Ну и вид у него, если б не обстоятельство, Изольда расхохоталась бы: плащ, шляпа, перчатки, темные очки, вырядился, словно на улице осенний дождь и солнце одновременно.
– Ты одна? – спросил Гудвин.
– Одна, одна. Ты раздевайся, проходи. А Дианочки нашей нету... – заревела Изольда. – Убили бедненькую. Зарезали. Выпьешь?
– Откуда знаешь, что ее убили? – спросил он, садясь в кресло, очки снял и положил их на столик.
– Следователь сегодня сказал. Ты водку или коньяк?
– Все равно. Что он еще сказал?
– Не помню, – суетилась Изольда, примитивно сервируя стол. Плюхнулась в кресло, разлила водку по рюмкам. – Базарил, базарил... Ай! Не в том я состоянии была. Ну, давай, за Диану.
– Дай телефон Лили.
– Номер? У меня нет, не записала. Следователь тоже хотел ее... его... номер то есть.
– Лилю подозревает в убийстве?
– Нет, – закусывая огурцом, сказала Изольда. – Сказал, мужик зарезал.
– А говоришь, не помнишь, о чем он базарил. Где она живет?
– Кто?
– Лиля.
Тут только Изольда своими туманными мозгами припомнила, что следователь интересовался мужчинами Дианы, значит, подозревает их, в частности Гудвина, а он у нее сидит. Сроду не то что не приходил, но и не показывался, и вдруг заявился.
– А тебе зачем? – насторожилась Изольда.
– Она с друзьями убила Диану.
– Хм! Следователь не знает, кто убил, а ты знаешь?
– Знаю. Скажи, где она живет?
– Мне неизвестно.
Не понравился ей диалог, вопросы Гудвина подозрительные, как и его появление, сам он какой-то напряженный, неестественный, одет по-дурацки. Изольда подумывала, как бы сбежать из квартиры, чутье подсказывало, что ей понадобится помощь. Вот дура, пустить в дом типа, которого знать не знает, в глаза не видела! Тут протрезвеешь за секунду.
– Ты свела ее с Дианой, значит, знаешь и телефон, и где живет.
– Я принесу колбаски, – смекнула она, каким образом удрать. Кухня за прихожей, только бы дверь открыть быстро, а главное, зубы ему заговаривать. – С Лилей я недавно познакомилась... в кабаке... Она работу искала, просилась в клуб к Диане...
Она лихорадочно повернула защелку, но дверь не успела открыть, внезапно Гудвин схватил ее за волосы и швырнул в комнату. С криком «а» Изольда полетела куда-то вниз, еще и проехалась по скользкому полу, как фигуристка по льду. Кричать надо, орать, чтоб соседей поднять. И не подпускать его к себе, для этого нужно видеть этого ублюдка, который... Неужели он?!
Изольда чувствовала жжение в груди от одной этой мысли, быстро перевернулась, а Гудвин стоял над ней.
– Ты чего? – залепетала она. – Руки чего распускаешь? Я тебе не жена. Какие ко мне претензии?
Раздалась громкая музыка, он включил музыкальный центр.
– Адрес! – рявкнул он.
– Нет у меня адреса! – Она пыталась подняться, но грузное тело усилиям плохо поддавалось, к тому же ее колотило от страха. – Я б сказала тебе. Слышь, уйди по-хорошему. Мы не виделись... Я никому не скажу...
Ну, дура, набитая дура. Что несет?! Изольда отползала от него, путаясь в полах халата, не выдержала и заорала:
– Помогите!!!
В его руке что-то блеснуло, в следующий миг острая боль врезалась в живот, такая страшная, такая невыносимая, что крик застрял в горле. От боли все поплыло, закачалось. Изольда повалилась на бок, боясь дышать, чтоб не всколыхнуть комок боли внутри, быстро расползавшийся по телу. Сквозь пелену она видела, как Гудвин лихорадочно вытряс содержимое ее сумочки, пролистал записную книжку, просмотрел сотовый телефон и в бессилии опустил руки.
Она понимала: если он поймет, что она жива, то обязательно добьет. Как ни велика боль, а надо терпеть, прикинувшись трупом, вдруг поможет. Что-то растекалось под боком, коснулось руки, упирающейся ладонью в пол, – теплое, вязкое, противное.
Подходит! Изольда видела его ноги сквозь приспущенные веки, хотя лучше не знать, что он собирается делать. Не дышать. Замереть. Торшер рядом. Если попробовать свалить на него торшер и побежать? Вытерпит ли она адский огонь в животе? Доберется ли до двери?
Отошел. Не добил. Почему?
Мысленно Изольда посылала ему импульсы: уходи, уходи...
84 
