100 
Когда Антуан снова обрел возможность здраво мыслить, то оказалось, что он стоит на улице вместе с Юлиусом, возле какого-то полуразвалившегося дома.
— Что за черт? — выпалил молодой виконт, мгновенно протрезвев и хватаясь за шпагу.
— Не стоит хвататься за оружие. Мне бы не хотелось причинить тебе боль, — устало проговорил Юлиус.
— Я требую объяснений! Что все это значит? Как я здесь оказался? — Антуан не понимал, что происходит, и поэтому был очень разозлен.
— Пришел своими ногами, это же очевидно, — совершенно спокойно ответил Юлиус. — Пройдем внутрь, и я все тебе объясню, его рука легла на правое плечо молодого человека.
— Нет, я хочу знать, что происходит!
— Ты все узнаешь, — хватка стала крепче, и Антуан почувствовал, что этот человек без труда сможет раздавить его плечо. Ему вовсе не хотелось остаться калекой, поэтому он отпустил эфес шпаги и послушно пошел к дому, временами подталкиваемый Юлиусом.
Дом Антуану не понравился. Как оказалось, это когда-то была церковь, но, не смотря на сей факт, впечатление складывалось более чем гнетущее, будто все здесь было пропитано болью. Молодой виконт даже поежился, но твердая рука Юлиуса заставляла его идти дальше.
Освещение было более чем скудным. Антуан уже устал считать, сколько раз спотыкался, а пару раз чуть не грохнулся в темноту. Но та рука, что уверенно вела его вперед, так же уверенно удерживала его от падения. А через некоторое время его провожатый счел нужным предупредить:
— Осторожно. Впереди лестница. Спускайся по ней вниз.
Едва смолкли эти слова, как нога Антуана наткнулась на первую ступеньку. Он спускался вниз, а в голове его бешено вертелись мысли: «Что ему нужно от меня? Зачем он сюда меня заманил? На грабителя он, вроде, не похож... А что если он сумасшедший? Может, он задумал убийство?»
Только он успел об этом подумать, как Юлиус произнес:
— Смерть тебе не грозит. Я не причиню тебе вреда, не так, как ты думаешь.
От последних слов Антуан оступился и чуть не упал. Выдохнув, он резко обернулся и воскликнул:
— Черт подери, что все это значит??
— Ты был избран. На твое счастье или беду, но тебе будет даровано то, к чему, по твоим же словам, стремится все человечество, — произнеся эту тираду, Юлиус щелкнул пальцами, и тотчас же вспыхнули дрова в камине, наполнив светом небольшую комнату.
— Проклятье! — выругался Антуан, отскакивая от камина. — Какой бред!
С этими словами он выхватил шпагу и уже изготовился нанести удар, но Юлиус лишь взмахнул рукой, и какая-то неведомая сила выбила клинок из его рук, отбросив его в самый дальний угол.
— Что за чертовщина? — молодой виконт вытаращился на того, кто стоял перед ним. До него медленно доходило, что это не совсем человек.
— Это всего лишь простой трюк. Со временем ты будешь обладать куда большей силой.
— О чем ты? — Антуан испытывал двойственные чувства. Одна половина говорила уходи, беги отсюда пока не поздно, а другая нашептывала остаться, выяснить все до конца. Что-то интригующее было во всем этом.
— Ты храбр, у тебя сильная воля, — продолжал Юлиус с таким видом, будто они сидели в непринужденной обстановке за бутылкой вина и вели пространные разговоры. — За то недолго время, что я тебя знаю, ты успел мне понравиться. Из тебя выйдет отличный птенец, который сможет быстро встать на крыло. Конечно, в тебе слишком много бесшабашности и своеволия, но время сгладит эти недостатки.
— Я не понимаю, что ты хочешь от меня! — Антуан невольно сделала шаг назад, и уперся во что-то большое и каменное. Как оказалось — саркофаг.
— О нет, ты уже начал понимать, — возразил Юлиус. — Я читаю это в твоих мыслях. Посмотри на меня, и убедись в своих догадках.
Молодой виконт невольно поднял голову, и снова был захвачен его взглядом. Он затягивал, зачаровывал, но почему-то не пугал, хотя должен был бы.
— Вампир! — выдохнул Антуан, продолжая вглядываться в эти бездонные глаза.
— Да.
Совершенно внезапно Юлиус оказался рядом с ним. Он чувствовал его дыханье на своей коже, а вампир склонялся все ближе и ближе. Антуан попытался вырваться, оттолкнуть его, но с тем же успехом он мог бы бороться с каменной стеной. И было еще одно обстоятельство, о котором он просто не отдавал себе отчета: да, Антуан отбивался, но это, скорее всего, был чисто животный инстинкт. Какой-то частью своего сознания он знал, что должно произойти, и даже желал этого.
100 
