Особенно,... 
71 
И вот сейчас она стояла и смотрела на этого юношу, который был полон благоговейного страха перед ней. Прогнать Корнелия — означало обидеть Иола. К тому же тогда пришлось бы выходить охотиться или предпочесть небольшое голодание. Но зачем, когда еда сама идет в руки? Если угощают, отчего ж не угоститься? И вообще, кто тут королева?
Улыбнувшись этим своим мыслям, Менестрес присела на кровать и проговорила:
— Подойди ко мне, Корнелий.
Юноша тотчас двинулся к ней, на ходу снимая рубашку. Его намерения были более чем ясны, что заставило Менестрес еще раз улыбнуться и сказать:
— Мне нужна всего лишь твоя кровь.
— Как пожелаете, госпожа, — тотчас отозвался Корнелий и, непринужденным жестом убрал волосы с шеи и приклонил колени перед вампиршей.
Менестрес вдохнула аромат его кожи, позволила своей жажде поднять голову. Она уже слышала немного учащенное дыханье Корнелия, слышала, как струиться кровь в его жилах, и это было наиприятнейшей музыкой. Взяв юношу за подбородок, вампирша заставила его посмотреть на себя и спросила:
— Как давно ты служишь Магистру Города?
— Скоро пять лет, — казалось, его удивил этот вопрос.
— Ты когда-нибудь раньше разделял кровь с вампиром?
— Нет, никогда. Иол не позволял.
Менестрес о чем-то таком и подозревала. Вряд ли бы Иол проявил такое неуважение, как предоставление уже… опробованного. Этот Корнелий был из тех, кого вампиры звали друзьями. Судя по всему, Иол планировал в будущем обратить его.
А юноша волновался все сильнее, поэтому Менестрес снова посмотрела ему в глаза, проговорив:
— Я постараюсь быть аккуратной.
Корнелий уже блаженно улыбался, захваченный ее взглядом. Он даже не вздрогнул, когда пара белоснежных клыков вонзилась ему в шею, так как уже витал в заоблачных далях наслаждения. Менестрес вынуждена была признать, что его кровь очень приятна на вкус. Настоящий деликатес.
Когда вампирша, насытившись, отстранилась от юноши, тот уже находился без сознания. Но даже в этом состоянии на губах Корнелия играла улыбка. Менестрес деликатно вытерла уголки рта платком, потом отнесла юношу на софу в гостиную.
Только она устроила его, как вошла Танис и, заметив Корнелия, поинтересовалась:
— Я не помешаю?
— Конечно же нет.
— Я подумала, что тебе понадобиться помощь, чтобы переодеться к встрече с Советом.
— Да, конечно. И пора бы поторопиться. Надеюсь, когда мы закончим, Димьен тоже будет готов.
— В этом можешь не сомневаться.
На собраниях Совета только королеве позволено было появляться со свитой. И этой свитой всегда был Димьен, ее верный телохранитель.
Менестрес и Танис прошли в гардеробную и занялись выбором платья. Наконец, их выбор пал на одно изумрудно-зеленое. Оно было сшито из шелка по фасону, принятому у женщин Древнего Египта, и плотно охватывало стан вампирши. А также имело глубокие разрезы по бокам — почти до самой талии. Подол был расшит золотом и мелкими рубинами и изумрудами.
К этому платью Менестрес надела массивное золотое ожерелье, тоже с рубинами и изумрудами, и браслеты. Волосы Танис расчесала с особой тщательностью и оставила распущенными. А лоб королевы украшала золотая тиара с крупным рубином в центре, походившим на каплю крови.
Поправляя последний локон, Танис отошла на шаг назад, критически осматривая свою работу, и наконец сказала:
— Все, теперь ты готова.
— Спасибо тебе. Но уже пора. Совет собрался. Где там Димьен?
— Здесь я, — раздался голос верного телохранителя королевы, и сам он появился в дверях.
Сейчас Димьен больше всего походил на принца из сказки. Очень эротической сказки. Черный с серебряным, с иголочки, камзол, расшитый серебряными нитями, белоснежная рубашка тончайшего шелка, скрепленная у горла сапфировой брошью, такой же пронзительно-синей как его глаза, черные высокие сапоги. Волосы Димьен забрал в довольно свободную косу, так что несколько прядей все равно спадали на лицо.
— Похоже, ты решил сегодня покорить всех, — улыбнулась ему Менестрес.
— Даже в самом лучшем наряде я не смогу затмить тебя, моя госпожа, — церемонно ответил Димьен. — Я стараюсь лишь соответствовать.
— Ты всегда умел говорить комплименты, Димьен. Но нам уже пора.
У входа в покои их встретили, стоявшие навытяжку Криспин и Эланор. И хоть Менестрес знала, куда идти, она позволила проводить себя в зал собраний. Таков был этикет.
На самом деле зал находился совсем недалеко. И зал собраний, и королевские покои находились в самом сердце лабиринта. Это было задумано в целях безопасности. Даже самому изворотливому врагу пришлось бы проявить чудеса изобретательности, чтобы пробраться сюда, и к этому времени его бы встретили во всеоружии.
71 
