Особенно,... 
22 
— Это… не навредит моим… малышам?
— Нет, успокойся и тужься. Я постараюсь тебе помочь.
Руки Менестрес замерли. Она сосредоточилась и почувствовала биение двух сердечек — частое-частое, как у двух птичек. Вампирша выпустила часть своей силы, и ее руки словно проникли внутрь живота. Она ясно ощутила два крохотных тельца. Похоже, малыши никак не могли решить, кому идти первым. Менестрес даже улыбнулась. Потом своей астральной рукой подтолкнула одного из них, направляя в нужную сторону.
Ответом ей был вскрик Фриды. Спустя некоторое время к этому крику присоединился еще один — высокий и звонкий. Менестрес укутала малютку в простыню.
— Кто? — только спросила знахарка.
— Девочка, — улыбнулась Менестрес, передавая младенца Танис. — Но нам еще рано расслабляться! Тужься, милая.
Второй не заставил себя ждать и появился на свет очень легко, поприветствовав мир своим криком.
— Еще одна девочка, — оповестила вампирша, заворачивая ребенка. Потом передала обеих измученной матери.
— Мои крошки, — счастливо улыбнулась Фрида.
— Они прелестны, — отметила Танис.
— Спасибо вам, — искренне поблагодарила знахарка. — Если бы не вы, я и не знаю, как справилась бы одна!
— Главное, что теперь все позади, все хорошо.
— Госпожа Менестрес.
— Да, Фрида? — отозвалась вампирша, моя руки.
— Прошу, назовите их, — она протянула ей малюток, которые уже мирно посапывали.
— Ты настолько доверяешь мне? — подняла бровь Менестрес.
— После того, что вы для меня сделали — безусловно! Мне уже совсем не важно, кто вы.
— Что ж, — улыбнулась вампирша, принимая близнецов. — Я дам им имена. Надеюсь тебе, — она подмигнула малышке в левой руке, — понравится имя Селена. А тебе, — обратилась она к девочке справа, — Милена.
— Селена и Милена, — повторила Фрида, словно пробуя эти имена на вкус. — Очень красивые и необычные имена!
— Селена на старом греческом означает «луна», именно так назвали богиню ночного светила, — объяснила Менестрес, — а Милена, на языке куда более древнем, значит «млечный путь».
— Красиво, — снова повторила знахарка. На большее у нее не хватило сил. Измотанная, она просто засыпала. Все было кончено, и она имела полное право отдохнуть.
Получше укрыв женщину одеялом, Менестрес с Танис стали укладывать малышек. Две колыбельки уже давно с нетерпением ждали их. Но только вампирши уложили девочек, как те проснулись и заплакали, вызвав удивление у своих нянек.
— Похоже, эти малышки недовольны тем, что их разделили, — усмехнулся Димьен.
— Но они же совсем крошки! — развела руками Констант, все это время стоявшая в стороне.
— И все же, думаю, Димьен прав, — проговорила Менестрес. Потом взяла одну из малышек, Милену, и переложила к сестренке. Обе тут же затихли, а вскоре и заснули.
— Подумать только! — тихо рассмеялась Танис. — Такие крошки, еще и дня не прожили, и уже такие претензии!
— Близнецы, — пожала плечами Менестрес, будто это все объясняло. — Они зачастую похожи не только внешне, а словно настроены на одну волну. Иногда они чувствуют друг друга очень сильно. Похоже, это как раз тот самый случай.
— Они такие крохотные, хрупкие, — пробормотал Димьен.
— Все мы появляемся на свет такими. И я надеюсь, что у этих крошек все будет хорошо.
Рождение близняшек задержало отъезд Менестрес и ее сопровождающих. И все-таки через пять дней, когда вампирша была уверена, что с Фридой и ее детьми все будет в порядке, они отправились в путь.
Прощаясь, Фрида сказала:
— Надеюсь, когда-нибудь вы снова заедете к нам.
— Может быть, когда-нибудь. Кто знает? — ответила Менестрес.
— Я узнала, кто вы, но…— тихо ответила знахарка. — Кем бы вы ни были, вы всегда желанные гости в моем доме. И спасибо вам за все.
— Да мы ничего такого и не сделали, — пожала плечами Танис. Констант уже сидела в карете, а Димьен занял свое место на козлах.
— Я желаю тебе и твоим дочерям счастья, — искренне проговорила Менестрес, сжав руки Фриды в своих. — Но если вам когда-либо потребуется помощь, то непременно напиши мне, Менестрес. Письмо адресуй в римскую общину «Либра» и скрепи вот этой печаткой, — вампирша протянула женщине золотое кольцо. — Тогда письмо найдет меня, где бы я ни была. А теперь прощай.
Менестрес села в карету, и лошади рванули с места.
Глава 4
Сейчас Менестрес смотрела на оттиск той самой печатки, которую когда-то отдала Фриде. Значит, ей грозила беда, если она уже не случилась!
22 
