Особенно,... 
49 
В принципе, будь у Бальзы немного больше желания и сил – он, безусловно, сумел бы проникнуть внутрь, и «призрачная преграда» его бы не остановила. Но сейчас нахттотер решил, что тайны тех, кто возится с мертвечиной, его нисколько не интересуют.
Исследуя пустой дом, он нашел еще несколько печатей, недвусмысленно намекающих на то, что посторонним вход запрещен. В холодильнике обнаружилась кровь зеленого цвета, и на этот раз господин Бальза даже не поморщился, принимая лекарство.
Так прошло больше двух недель. Некромант не возвращался, нахттотер слонялся по пустому особняку, слушал, как иногда пронзительно звенит в гостиной телефон, и зализывал раны. Он частенько просиживал по целой ночи в маленькой библиотеке, пытаясь найти что-нибудь заслуживающее внимания, но на полках стояли обычные ничем не примечательные книги – ценные фолианты Кристоф держал где-то еще. Приходилось рисовать, музицировать, смотреть в окно на заснеженную набережную, играть в шахматы с несуществующим противником и страдать от невыносимой скуки.
Несколько раз, нуждаясь в той или иной вещи, он по привычке звал Романа или Йохана, но тут же одергивал себя. И тот и другой были мертвы. Миклош не питал иллюзий на этот счет. Хранья уничтожила всех.
Нахттотер помнил ее разговор с Альгертом о том, что после боя с лигаментиа уцелели двое тхорнисхов. Но живы ли они до сих пор – он не знал…
Частенько господин Бальза проводил время у зеркала, разговаривая сам с собой. Это начинало становиться дурной привычкой, но он ничего не мог с собой поделать – ему требовались слушатели.
«Я допустил самую большую ошибку в своей жизни, когда позволил им жить, – с ненавистью цедя слова, вещал он отражению. – Но и сестрица недалеко от меня ушла. Быть тупоголовыми кретинами – у нас в крови. Тебе следовало убедиться в моей смерти, Хранья! Потому что я не стану убегать. И не оставлю тебя в покое, пока ты не сдохнешь!»
Миклош питался своей ненавистью, мечтал о том, чтобы увидеть ее глаза, когда она поймет, что он жив. Однажды, не выдержав, господин Бальза подошел к входной двери и уже было собрался распахнуть ее и выйти на улицу, но разум возобладал над чувствами.
Пока слишком рано. Он не готов сражаться с ними. Второго шанса ему уже не предоставят. И вряд ли поблизости будет ошиваться еще один бетайлас, желающий его спасти.
Оставалось ждать. И в этом тоскливом ожидании он провел еще неделю.
Кровь в огромном холодильнике подходила к концу, желудок почти каждую ночь кричал о том, что ему нужна нормальная еда, но господин Бальза решил не потакать собственным слабостям. Правда, в какой-то момент у него возникла мысль, что было бы неплохо, если бы в дом к Кристофу заглянула какая-нибудь блондиночка. Он бы даже убивать ее не стал и после обеда отпустил на все четыре стороны.
Подняв трубку телефона, нахттотер набрал номер службы заказа девушек по вызову… но нажал на отбой.
Ожидание подошло к концу в одну из ночей, когда он услышал, как хлопнула дверь. Миклош направился к лестнице и с выходящего в холл балкона увидел слугу колдуна. Грузная фигура в мятом плаще топталась у двери, и Бальза сразу узнал знакомую манеру движений – это был спасший его бетайлас.
Дух-убийца сверкнул золотыми глазами:
– Ты выглядишь лучше, чем в прошлый раз, тхорнисх.
Миклош усмехнулся краешком губ, вновь дивясь наглости этого создания, а тот между тем продолжил:
– Хочу сообщить, что пора тебе сваливать. Гостиница закрывается.
– Кристоф слишком занят, чтобы сообщить мне это лично? – Нахттотер начал спускаться по лестнице.
– Типа того. – Тварь из мертвого мира не обратила внимания на иронию.
Миклош испытал острое желание свернуть хамоватому ублюдку шею, но только спросил:
– Прямо сейчас?
– Была бы моя воля, так и сейчас, – проворчал Босхет, и его глаза нехорошо прищурились. – Но босс сказал, что как соберешься. Просто знай, что больше сюда никто не придет.
– Решили сменить обстановку?
– Навроде. Тут намечается капитальный ремонт. – Дух-убийца бросил на столик, стоящий рядом со старым саркофагом, пухлую борсетку. – Вот деньги. На черный день. Он как раз для тебя настал. Кстати, документы тоже здесь. Хоть я и не понимаю, зачем они такому, как ты.
Заглянув внутрь кошелька, Миклош увидел несколько пачек банкнот.
Бетайлас пересек по диагонали широкий зал прихожей и вольготно расположился в глубоком кресле времен королевы Виктории:
49 
