Особенно,... 
63 
Великана с трудом уговорили поделиться с товарищами — алкморег ужасно не любил расставаться с едой. Ежову, например, досталась только четвертинка позавчерашнего ростбифа — большего ему не уделили. Джина с Фридой разделили гусиную грудку (Фрида ела с помощью специального прибора, превращающего пищу в жидкую кашицу), Рудольф, предпочитающий вегетарианскую диету, перекусил картофельным салатом с парой груш, Косколито и Соазссь доели лобстеров, а Дитирон умудрился отбить у Остапа половину молочного поросенка. Хотя тот едва не заплакал, лишившись такого жирного окорока.
— Аарона и Дельта купила большой коробка с мясной добыча и травка, — сообщил уу-де-шуу. — Много еда, хорошо кушай.
— А свыня там е? — с надеждой спросил Остап, отправляя в гигантскую пасть уже девятую котлету. — Хочу свинячу видбивну з картоплей!
— Есть, есть, — грустно ответил робот, стоящий у конвертера. — Вы, органические создания, поразительно нефункциональны — вам приходится потреблять столько ненужного протеина… И еще вы все очень уродливые.
— А ну-ка, отключи звук! — швырнула в него гусиной косточкой Джина. — Еще нам тут мешки с гайками нотации не читали!
Ежов зачарованно смотрел, как ест Дитирон. Посмотреть там было на что — уу-де-шуу насадил на руку-бивень поросенка, вонзил в него клыки и быстро-быстро работал длинным языком, покрытым мелкими шипами, как терка. Так же он и пил — опустил голову прямо к чашке с подслащенной водой и начал с поразительной скоростью лакать. Когда дело дошло до гарнира — кучи вареных бобов, в ход пошли паутинные бородавки. Дитирон с молниеносной скоростью выбрасывал паутинки, ухватывал ими бобы целыми горстями и швырял их в пасть, забрызгивая все вокруг жиром. Теперь Михаил понял, почему все старались сидеть подальше от него.
Впрочем, Соазссь тоже ел не так, как люди. Его хоботок вытянулся еще сильнее, а из него вылез длинный осклизлый шип. Он воткнул его в лобстера и буквально высосал его, оставив пустую скорлупку. Точно так же он и пил, только без шипа — просто опускал хоботок в стакан.
— Йижа холодна и не смачна, — тоскливо сообщил Остап. — Мени це не подобаеться. Я хочу вареники з сиром и мьясом…
— Моя жалко, что Великий Дух не разрешай есть друзей, — согласился с ним Дитирон. — В Остапа много мясо, вкусно кушай. И Джина выгляди хорошо, нежный мясо, сладкий…
— Бесмосглый дикарь, — слизнул капли жира с губ Косколито. — Расумных существ нелься есть, это сапрещено конвенцией галактов.
— Моя знай, — горестно стукнул себя бивнями по роговому шлему уу-де-шуу. — Моя кушай только врагов, а друзей оставляй про запас, на голодный год…
— Ну что, Мишенька, покушал? — ласково спросил вошедший Койфман. — Тогда пошли сходим в арсенал, подберем тебе что-нибудь по руке. Джиночка правильно сказала — надо тебя чем-нибудь вооружить.
— Я еще не…
— Остап, хочешь ростбиф? — спросила Джина, отнимая у Михаила тарелку.
— Звичайно, хочу! — оживился обжористый алкморег.
— Он покушал, — сообщила Джина, для профилактики щипая Ежова в бок. — Пойдемте, ребе Аарон. Кстати, что там с таможней?
— Улетели, — широко улыбнулся старик. — Но обещали вернуться. С полицией. Ох, боюсь, не отвяжутся они… Рудольф, ты уверен, что не сможешь починить реактор побыстрее?
— Я делаю, что могу, — пожал плечами механик, доедая салат. — Был бы здесь капитан, было бы быстрее — он умеет работать с техникой…
— Тогда придется дочиниться в космосе, — твердо сказал Койфман. — Надо срочно стартовать — скоро здесь будет полиция и, боюсь, кое-кто похуже… Кое-кто из тех, кто любит стрелять в людей и подкидывать на корабль наносаботеров… Поэтому маленькая просьбочка — чтобы через десять минут мы были уже в воздухе. Ты уж постарайся, дружок…
Арсенал «Вурдалака» занимал небольшую комнату по соседству с каютой капитана. Но эта комната была доверху набита приспособлениями для умерщвления и разрушения, боеприпасами, запчастями и прочая, прочая, прочая…
В углу стояла любимая топор-пушка Остапа, занимая добрую четверть комнаты. Она стреляла плазменными шарами небывалой мощи, по степени действия сравнимыми разве что с боевыми ракетами — там, куда попадал такой шар, оставалось обугленное пятно диаметром метров в тридцать. И больше ничего и никого. Живого, в смысле.
К сожалению, «Ручная Смерть» очень долго перезаряжается — там, внутри, может находиться ровно один заряд. После первого выстрела нужно ждать четыре с половиной минуты, чтобы сформировался другой. Конечно, в бою такая пауза — непозволительная роскошь, поэтому это оружие было не только огнестрельным, но и холодным. К его громадному дулу крепились четыре монохромовых лезвия в форме полумесяца, больше всего похожие на топорища. Потому-то эту штуку и называли топор-пушкой. Обычно Остап стрелял ровно один раз, а потом начинал просто дубасить всех по головам этим жутким оружием.
63 
