Особенно,... 
84 
Придется ему повременить со своими признаниями.
Мертвый Наполи выглядел не так импозантно, как живой.
Жалкий вид собственного трупа наверняка не понравился бы тщеславному сыщику. Смуглая кожа побледнела и оттенком напоминала тесто. В свете фотографической вспышки она казалась еще бледнее.
— Готов поспорить, у него обширное внутреннее кровоизлияние, — заметил Уорли, пожевывая зубочистку. Он отошел в сторону, чтобы Дункану с Диди был лучше виден салон автомобиля, припаркованного на обочине въезда на мост.
Наполи сидел на водительском месте. Подбородок уперся в грудь; мертвые глаза смотрели на пулевое отверстие в верхней части живота, как будто он размышлял, как такая маленькая дырочка могла причинить столько вреда.
Руки его лежали на коленях, ладонями кверху. В ладони натекла кровь из раны. Возможно, он пытался остановить внутреннее кровотечение, зажимая рану руками, пока не покорился неизбежной смерти.
— Должно быть, пуля задела несколько внутренних органов, — пояснил Уорли. — Разорвала их, как надувной бассейн. Он истек кровью.
— Это Дотан так сказал?
— Он еще не приехал, — ответил Уорли. — Но я достаточно навидался огнестрельных ранений и знаю, что от них бывает.
— Вы нашли оружие?
— Еще нет.
— Искали?
Уорли вынул зубочистку и усмехнулся Диди.
— Нет, детектив Боуэн. Черт подери меня, салагу. Мне бы и в голову не пришло искать оружие поблизости от огнестрельного ранения.
— Наличие оружия еще не доказывает самоубийства, — вставил Дункан, прежде чем они начали очередной раунд словесной потасовки.
— Верно. Слишком уж много было в этом слизняке напыщенности, чтобы застрелиться. Хотя его могли застрелить из его собственного пистолета. Он всегда носил при себе заряженный «таурус» двадцать пятого калибра. В кобуре на лодыжке.
— Серьезный парень, — заметила Диди.
— Он любил этим похвастать. Однажды я лично присутствовал при том, как он засучил штаны и демонстрировал кобуру. — Уорли наклонился и шариковой ручкой приподнял левую штанину Наполи. Кобура держалась на лодыжке при помощи липучки. Револьвера в ней не было.
— Гильзы? — спросил Дункан.
— Пока ни одной не нашли. Я сам искал, — добавил он специально для Диди. — На пару с криминалистами. Они смотрели под сиденьем. Пусто.
— Время смерти? — спросила Диди.
— Это Дотану решать. Но кровь еще не свернулась, значит, он умер не так давно. К тому же тогда бы его раньше обнаружили.
— Зачем было стрелять в него на мосту? — сказал Дункан. — Здесь света больше, чем на сцене. Любой, кто проезжал мимо, мог заметить убийство.
— Меня самого это удивило, — согласился Уорли. — Наверное, это убийство в состоянии аффекта. Незапланированное. Спонтанное. В это время суток машин здесь мало. Так что убийце, кем бы он ни был, повезло. Застрелил его и убрался отсюда, пока его никто не заметил.
— Если кто и проезжал мимо, он решил бы, что у того поломка случилась или еще что-нибудь. Он сидит. Крови не видно. Его нашел патрульный. Остановился предупредить его, что здесь остановка запрещена, — по всему мосту, через регулярные промежутки были установлены знаки, запрещающие остановку и парковку.
— Ты допросил патрульного? Уорли кивнул.
— Он сказал: «Я видел то же, что и вы».
— Дверца была закрыта?
— Да. Патрульный доложил нам, а потом проверил все вокруг машины. Он ничего не заметил и ни к чему не прикасался, открыл дверцу через носовой платок, чтобы не испортить отпечатки.
Дункан осмотрел труп и кое-что заметил.
— Вы когда-нибудь видели Наполи растрепанным?
— Да, кажется, здесь была потасовка, — сказал Уорли. — Он мазал волосы какой-то липкой дрянью, чтобы те не выбивались.
Прическа Наполи, по-прежнему лоснившаяся от жира, выглядела так, словно по ней прошелся ураган. Галстук был сбит набок. Но сидел он прямо, ноги стояли на педалях.
Никогда не отличаясь деликатностью, Уорли хмыкнул:
— Черта с два ему понравилось бы, что его фотографируют в таком виде.
— Есть другие следы борьбы? — спросил Дункан.
— Возле ограды следы каблуков. Может, его, может, нет. Узнаем, когда снимем с него ботинки и сравним. Бейкер и его команда все огородили лентой, на всякий случай.
Дункан не любил высоту. Ни тошнота, ни головокружение его, правда, не донимали, как несчастных, страдающих акрофобией в резкой форме. Но он всегда старался переезжать мост и надземные развязки по внутренней полосе, никогда не занимался альпинизмоми не рисковал просто подойти к краю глубокого ущелья и посмотреть вниз.
84 
