Особенно,... 
51 
— Вы их так называете? — спросил в ответ Моргнеуморос— Мы их называем просто трупешниками. С тех пор как все покрылось сконью, они так и лезут из-под земли. Не обращайте на них внимания — они безвредные. Совсем слабые, очень медленно передвигаются и никого не трогают. Просто бродят без толку и понемногу растворяются в скони. Опасаться надо совсем других…
Ванесса удивленно покачала головой, глядя на лода Гвэйдеона, шинкуюшего пытающийся уползти труп. Несчастный мертвец протестующе ворчал и скреб по асфальту отваливающимися руками.
— Святой Креол, на этого тоже не действует! — с некоторой обидой объявил паладин.
— Да их бесполезно убивать, — поморщился Моргнеуморос— Они даже без головы ползают.
— Но это же кереф, — продемонстрировал меч лод Гвэйдеон.
— И что с того?
— В его составе есть серебро.
— Повторяю: и что с того?
— Серебро убивает нежить.
— В сказках разве что. А в жизни плевать они хотели на ваше серебро.
Ванесса посмотрела на Креола, ожидая, что тот начнет возражать. Но маг задумчиво посмотрел на останки мертвеца, поковырял их пальцем, даже зачем-то понюхал и с некоторым сомнением произнес:
— Кажется, это вообще не нежить. Это просто… движущийся труп. Не оживший. В нем нет ни грана магии.
— Такое разве бывает? — не поверил лод Гвэйдеон.
— Ну, миров существует так много, в них столько всего необычного…
Моргнеуморос явно считал их занятие пустой тратой времени. Он нетерпеливо постучал ногой о землю и сказал:
— Да не обращайте вы внимания на эту гниль. Их тут полным-полно. Вон там, глядите, еще один торчит…
Ванесса вздрогнула. До этого она принимала виднеющуюся вдалеке фигуру за покореженную статую. Та совершенно не двигалась — только чуть заметно покачивалась из стороны в сторону, словно плохо закрепленная на постаменте.
— Это точно ходячий мертвец? — прищурилась она.
— Точно, точно. Приглядитесь получше.
— Какой-то он дохлый…
— А каким ему еще быть? Он же мертвец.
Это прозвучало довольно логично. Даже лод Гвэйдеон в конце концов утратил интерес к местному варианту нежити и вернул меч за спину. В конце концов, паладины охотятся на ходячие трупы не из-за того, что те чем-то насолили им лично. Просто большая часть нежити имеет скверную привычку нападать на живых — а если здесь она безобидная… пусть себе бродит.
У выхода из парка взору землян предстало неплохо сохранившееся трехэтажное здание. До сих пор довольно красивое — с мраморными колоннами, цветными витражами, хрустальной крышей. Когда-то это был настоящий шедевр архитектуры.
Вокруг толокся народ. У входа скучали два вооруженных здоровяка, на ступенях грыз кусок коры голый доходяга, рядышком стену подпирала пара тощих размалеванных девиц. Дальше по улице высилась легковая машина на четырех длинных ногах. Под ней торчал искрящийся стержень — и прохожие явно не просто так обходили его по широкой дуге.
— Когда-то тут был торговый центр, — прокомментировал Моргнеуморос.
— А сейчас что? — заинтересовалась Ванесса.
— Сейчас… тоже торговый центр. Только ассортимент стал победнее.
— А может, зайдем посмотрим?
— Зачем? — насторожился Креол. — Ученица, что ты опять собираешься покупать?
— Ну мало ли что… Провизией запасемся…
— Я думал, у нас ее много.
— Полный багажник. Но как вы жрете — это никаких запасов не хватит. Лучше прихватить побольше, пока есть возможность.
Креол обреченно махнул рукой.
Оказавшись внутри, Ванесса невольно представила, как этот торговый центр выглядел раньше. Бесконечные коридоры, витые эскалаторы, застекленные лифты и на каждом шагу маленькие магазинчики с любезными продавцами. На третьем этаже, скорее всего, развлекательный комплекс, а на первом непременно супермаркет с десятками касс и тысячами покупателей, толкающих тележки.
Но сейчас ничего подобного здесь нет. Большая часть помещений заросла пылью и сконью. Механизмы не работают, торговые автоматы раскурочены. Рядом со входом несколько грязных столов с нетрезвого вида парнями, а за единственным прилавком сидит единственная продавщица — толстая тетка с квадратным лицом.
К этому прилавку тянется довольно длинная очередь. Покупатели сжимают в руках разные железяки, стеклянную посуду, еще какие-то обломки былой цивилизации. Продавщица придирчиво осматривает их, взвешивает, прячет под прилавок и выбрасывает взамен неприятного вида огрызки. На покупателей смотрит с непередаваемым отвращением — словно не люди в очереди стоят, а говорящие мусорные ведра.
51 
