Люблю секретных агентов

— Белиберда. Ваша книга — полная белиберда, — сказала Альда.

Я улыбнулась. Подобная реакция была вполне в духе моей любимой преподавательницы испанского языка, мексиканки по происхождению, много лет назад эмигрировавшей в Советский Союз.

Мы не виделись около трёх месяцев. Сначала она на полтора месяца уехала в Испанию, а затем и я отправилась на Иберийский полуостров, в чарующую страну фламенко и паэльи^[1].

К сожалению, наши маршруты не совпадали: Альда моталась по Кастилье и Галисии, а я загорала на пляжах Каталуньи.

Во время нашей последней встречи я с гордостью вручила Альде экземпляр моей книги "Я, Хмелевская и труп", основными героями которой я сделала её и её дочь. И вот сейчас меня ожидала расплата. На всякий случай я решила разведать обстановку и, прежде чем появиться перед опасной во гневе мексиканкой, позвонила по телефону, чтобы узнать её мнение о моём литературном шедевре.

— Белиберда, — сказала Альда. — Ваша книга — полная белиберда. Она совершенно отвратительна.

Поскольку до сих пор это был единственный негативный отзыв, я не впала в депрессию, и решила разобраться, чем же я не угодила суровой преподавательнице.

— Но почему? — удивилась я. — Чем она вам так не понравилась?

В трубке раздалось фырканье разъярённой кошки.

— Потому что я ненавижу непрофессионализм, — холодно сказала мексиканка. — Во фразах, написанных по-испански вы сделали целых две грамматические ошибки!

Я с облегчением вздохнула.

— И это всё?

— А разве этого мало? — с достоинством произнесла Альда.

— Я и в русском языке иногда допускаю ошибки, — примирительно заметила я. — Трудно найти писателя, который никогда не ошибается. Именно поэтому в издательствах работают корректоры.

— Мне безразлично, как вы пишите по-русски, — отчеканила моя бывшая преподавательница. — Я учила вас испанскому языку!

— Ну а как насчёт содержания? А стиль? — с надеждой поинтересовалась я.

— Отвратительно, — сказала Альда. — Это пошло! Вы изображаете мою дочь весьма легкомысленной девушкой.

— Каюсь, — вздохнула я. — Но ведь если бы я сделала Аделу серьёзной и добропорядочной, это уже не была бы ваша дочь.

— Вы хоть на секунду задумались о том, что скажут люди, если они догадаются, что в книге описаны мы? — взорвалась мексиканка. — Что подумает об Аделе её последний жених?

— Боюсь, что он не узнает ничего нового, — вздохнула я. — Но вы-то у меня получились образцом добродетели, и к тому же я изменила имена, так что вам нечего опасаться!

— Когда-нибудь я вас убью! — пообещала Альда. — Давайте лучше сменим тему. Даже вспоминать больше не хочу об этой кошмарной книге.

— Ладно, давайте сменим тему, — покорно согласилась я. — Как прошло ваше путешествие по Испании?

— Вы не поверите! — воодушевилась мексиканка. — Я сама сначала не могла в это поверить. Когда я об этом узнала, то чуть не потеряла сознание!

— О чём вы узнали? — нетерпеливо спросила я.

Хорошо изучив свою преподавательницу, я предчувствовала, что меня ждёт нечто необычное и весьма занимательное.

— Вы можете себе представить, чтобы за полтора месяца я ни разу не сходила на пляж, не позагорала и не искупалась? — драматически произнесла Альда, в типично латиноамериканской манере нагнетая напряжение.

— Не могу, — честно сказала я.

Я знала, что мексиканка обожает пляжи с такой страстью, словно она во всех прошлых жизнях была морским котиком.

— Всё это время я провела в церквях, на кладбищах и в Национальной библиотеке Мадрида! — тон Альды стал ещё более драматичным и интригующим.

— В церквях и на кладбищах? — удивилась я. — Вы что, обратились в католицизм или стали охотницей за привидениями? Вроде бы раньше вы придерживались атеистических убеждений.

— Ни во что я не обратилась! — рассердилась мексиканка. — Ирина, почему вы всегда перебиваете? Что за дурацкая привычка?

— Не буду перебивать! — пообещала я. — Так чего ради вы шастали по церквям и кладбищам?

— Я не шастала, — с достоинством произнесла Альда. — Я искала своих предков!

Она сделала выразительную паузу.

— Ну и как, нашли? — не выдержав, поинтересовалась я.

— Я просмотрела горы церковных книг с записями о рождениях и регистрациях брака, — торжественно сказала мексиканка. — Но всю правду я узнала только в Национальной библиотеке Мадрида. Именно тогда я чуть не потеряла сознание!

  1