154 
Прикосновение стакана, который держал принц, к губам оказалось неожиданно приятным. Никто раньше так тепло не заботился о Никки.
Девушка отпила тоника — и внимательно посмотрела на принца.
Солнечные лучи ярко освещали его белокурые волосы, голубые глаза и румяные щёки. Айван был красив и мужествен — точь-в-точь принц из старинной сказки.
«Чертовски хорош!» — смущённо подумала Никки.
Болезнь всегда странное время — без привычных занятий и хлопот, с многочасовым лежанием в постели, с необычным сном днём и внезапными пробуждениями по ночам. В Никкину голову от безделья стали приходить причудливые мысли.
«Почему моё „я“ находится во мне, а не в другом человеке? Как так получилось? Можно ли передать своё „я“ в другое тело? Или самосознание есть принадлежность данного скопления клеток и непереносимо в другие биоструктуры, у которых есть персональное „я“, отлично подобранное и выращенное на своём месте?
Вселенная так просто делится пополам — вот я, а вот весь остальной мир. Очевидно, это гипертрофированное восприятие, взгляд изнутри личного объёма. Другой человек имеет своё „я“ — тоже величиной с целый мир. Наша Вселенная оказывается битком набитой миллиардами огромных, размеров с неё саму, личных миров.
Как же мы умещаемся в одном общем мире со столькими личными амбициями? Тесно! Драгоценное персональное пространство приходится сужать изнутри, чтобы его больно не ущемили снаружи. Равноправие — социоконцепция, противоречащая психологии индивидуума, для которого его „я“ гораздо важнее всех остальных… Здесь суть конфликта личного и общественного начал — конфликта, раздирающего человечество с эпохи обезьяньих стай.
Личная свобода ортогональна общему равноправию. Свобода Дитбита для него священна, и она чуть не прикончила меня».
Мысли от безделья её лишь развлекали.
Никки даже не подозревала, что настанет время — и она будет часто вспоминать эти сонные и отстранённые размышления.
Королеве Николь позвонила её главная фрейлина — Тина-Дракон. Она начала причитать и сокрушаться по поводу кошмарного события, но Никки прервала её:
— Тина, ты должна собрать своих подруг и узнать, кто из них и кому сообщил о времени моего отлёта. Катер был сбит направленным выстрелом — значит, кто-то наверняка знал, что я в нём лечу.
Тина вытаращила в ужасе глаза, но не посмела возражать.
Через два часа она перезвонила с совершенно убитым видом и, пряча глаза, сказала, что Кора-Дракон, по просьбе корреспондента из престижного журнала «Светская жизнь», собирала информацию о Никки. В том числе она вводила все данные о передвижениях королевы в файл, к которому этот журналист имел доступ.
— Он обещал, что в будущей статье будет много места отведено ей, Коре, самой верной фрейлине королевы… — сдавленным голосом объясняла Тина. — Мы узнавали в редакции «Светская жизнь» — там есть журналист с такой фамилией, но это не он разговаривал с Корой…
Никки понимающе кивнула:
— Надо было думать — хотя бы бантиками. Я позже решу — нужен ли мне такой Клуб фрейлин.
Тина запротестовала:
— Ваше величество, эта Кора — полная дура! Мы все искренне хотим вам помогать! Доктор Берринджер уложила Кору в медотсек — у неё сейчас истерика…
— Я тоже в лазарете, — сказала Никки. — Отделалась чертовски легко.
И выключила экран.
Соглашаясь на Клуб фрейлин, она не представляла, насколько это опасно — доверяться людям, которые сфокусированы на собственных интересах.
Теперь она это узнала, ещё раз заглянув в лицо смерти.
Джерри встретил Никки ещё в шлюзе Колледжа, похудевший и, при всей проявляемой заботливости, какой-то сдержанный в чувствах. Хотя он был внимателен не меньше Шихиных: в союзничестве с Робби заставлял девушку соблюдать режим, таскал еду из кафе и проводил с Никки столько времени, сколько было можно. А ещё он бережно переносил девушку с места на место на руках, оберегая её вывихнутую ногу. И хотя Никки могла медленно передвигаться сама, она никак не возражала против такой заботы и даже наоборот — стала отличаться непоседливым характером: то ей хотелось за рабочим столом посидеть, то в мягком кресле понежиться.
Девушка быстро шла на поправку и даже понемногу гуляла в парке. Через пару дней на её экране появилось встревоженное письмо Голоса Пространства:
«Марсианская чума на этих горилл! Будь впредь осторожнее!»
154 
