Последние отзывы

  55  

Подоспел и Джек, жадно хватая ртом воздух. Ну и пробежка! Берсерки тяжело дышали и нервно подталкивали друг друга, точно псы в ожидании сигнала кинуться на оленя.

Прямо под ними, смутно различимые в призрачном лунном свете, маячили дома, окруженные многочисленными пристройками. Долину переполнял запах скотины, лошадей, собак и людей: густое, сытное варево, особенно оглушительное после прозрачных, чистых ароматов леса и моря. Джеку этот запах показался восхитительным — хотя сам он вряд ли смог бы объяснить, почему. Обычно вонь скотного двора внушала ему отвращение.

Свен Мстительный, подхватив мешок с вяленой рыбой, бесшумно соскользнул с края обрыва. Спустя несколько мгновений Джек увидел, как его темная фигура беззвучно движется вдоль задней стены погруженного в сон дома. Вот перед ним затанцевали тени поменьше, поскуливая и выпрашивая подачку.

Олаф зажег факелы и раздал их своим людям Алые отсветы пламени зловеще заиграли на его шлеме. Прорези для глаз казались пустыми и черными.

— Вперед! — прорычал он.

Берсерки завизжали и кинулись вниз с обрыва, спотыкаясь и оскальзываясь. С воплями и криками они подбежали к домам и пошвыряли факелы на крыши. Кровля занялась мгновенно. Распахнулась дверь, и наружу выбежал дородный мужчина, на ходу вытаскивая меч. Его свалили с ног градом камней: еще на обрыве берсерки в изобилии запаслись дармовым оружием. Следом за главой семьи во двор высыпали домочадцы. Их забивали дубинами, протыкали копьями и пронзали мечами, разрубали им головы секирами. Всё произошло так быстро, что Джек даже с мыслями не успел собраться.

Обитатели усадьбы тоже. Нежданное нападение застало их врасплох. Спотыкаясь и пошатываясь, они метались по темному двору и звали на помощь. Берсерки опрокидывали их на землю и рубили на куски. Потоками лилась кровь — в пляшущем свете факелов она казалась почти черной.

Дома полыхали вовсю. Изнутри доносились жалобные крики женщин и детей. Кто-то попытался бежать, но с ними обошлись столь же безжалостно. Джек стоял на обрыве, не в силах пошевелиться — и не в силах отвести взгляд. Он видел, как Олаф Однобровый походя отсек голову молодой женщине и швырнул ее ребенка обратно в пламя. Он видел, как, взметнув фонтаны искр, обрушивалась крыша. Он видел, как берсерки выгнали из хлевов скотину и, во власти неутоленной ярости, набросились на животных и перебили их тоже.

Джек сам не знал, как долго простоял на обрыве. Когда он наконец пришел в себя, то увидел, что небеса уже порозовели. Занимался рассвет. Многочисленные постройки усадьбы превратились в дотлевающие груды углей. Берсерки деловито рылись среди пепла, выкапывая захороненное серебро. Из амбаров — тех, что пощадило пламя, — они повытаскивали мешки с зерном и сушеную рыбу. Три коровы стояли привязанными к дереву. А еще в живых остался великолепный конь — белый, с широкой черной полосой вдоль хребта.

И это было всё.

Джек слышал рассказ монаха со Святого острова. Слышал ужасную повесть о гибели монастыря — но в душу она ему не запала. Ну, история, ну, страшная — вроде тех жутковатых легенд о святых и чудовищах, что так любил вспоминать отец. Или вроде битвы Беовульфа с Гренделем. Это же было настоящее.

Мальчик спустился с обрыва, кое-как добрался до берега и вошел в воду. Можно поплыть туда, где небо сходится с морем, всё дальше и дальше, пока не иссякнут силы и он не пойдет ко дну. А тогда тропами, что ведомы лишь душам усопших, он, пожалуй, доберется до Островов Блаженных. Там, верно, его уже ждет Бард со своей неразлучной арфой. «Ну, здравствуй, сынок, — скажет он. — То-то славный денек выдался». Ох нет, Бард, скорее всего, скажет кое-что совсем другое: «И что это на тебя нашло, парень, сам сбежал, а сестру бросил?»

— Да с ней всё в порядке будет, — заверил Джек старика, чувствуя, как у самых ног его вскипают и пенятся холодные бурунчики. — Люси такая милая, что даже викинги в ней души не чают. Торгиль подарит ее самой королеве.

«Правильно ли я расслышал? — уточнил Бард. — Королеве — это, стало быть, тетушке Гренделя Фрит, верно?»

Джек зашел еще глубже. Накатившая волна сбила его с ног, горько-соленая вода залилась в нос. Охранная руна всколыхнулась — и сильно ударила его по губам. Жар ее взбадривал ничуть не меньше холода. Кашляя и отплевываясь, Джек вынырнул на поверхность и побрел к берегу. По телу его растекалось отрадное тепло.

Над головой мальчика в предрассветных облаках кружили ласточки. Одна из них стрелой прянула вниз и пролетела так близко, что успела, повернув головку, заглянуть Джеку в глаза. А затем, быстро-быстро замахав своими остренькими крылышками, снова взмыла ввысь, к подругам. «Лучшее оружие против смерти — жизнь, а это означает храбрость, а это означает радость», — объяснял некогда Бард.

  55