— Я уверена, что ты еще не лишился своих способностей убеждать кого угодно.
— И своего шарма.
— Безусловно.
Когда зазвонил телефон, я выходила из душа; заворачиваясь в полотенце, проскользила по кафелю, свернула в спальню я схватила трубку.
— Сильвио Мориссоно.
— Ты — чудо! — воскликнула я, поспешно написав имя на обратной стороне банковского счета.
— Ты меня ни с кем не перепутала?
— Мориссоно замешан в деле со скелетом?
— Нет.
— Где он сейчас?
— Лернер не слишком хорошо знал Мориссоно. Ничего о нем не слышал с семьдесят первого.
— Ох!..
— Я еще кое-что узнал.
— Ну?
— Мориссоно — цистерцианец.
— То есть траппист?
— Называй как хочешь.
Съев цыпленка и рис, я включила компьютер и вошла в Интернет.
Чарли начирикивал «Уйди с моего облака». Берди урчал на столе справа от меня.
Вскоре я обнаружила некоторые интересные вещи.
В 1098 году в монастыре, во Франции, расположенном в деревне Сито, начались реформы. Их целью было восстановить, насколько возможно, правильность понимания и соблюдения предписания святого Бенедикта.
На латыни слово Сито звучит «Cistercium», а те, кто участвовал в реформе, известны как цистерцианцы.
И сегодня существуют последователи этой церкви. В том числе — ЦОСС, Цистерцианский орден строгого соблюдения. В просторечии — трапписты, от названия другого монастыря, уже семнадцатого века, Ля-Трапп.
Проводить реформы имело смысл, подумала я. Тем более что монахи уж точно располагали достаточным количеством свободного времени.
Я нашла в Квебеке три цистерцианских монастыря. Один — в Ока, недалеко от озера До-Монтанес, другой — в Мисташини, возле озера Сен-Жан, и третий — в районе Монтережи рядом с Сен-Гиацинт. У каждого есть сайт в Интернете.
Я провела в киберпространстве два часа, изучая образ жизни монахов, духовный путь, историю ордена. Однако как ни старалась, не обнаружила списка обитателей хотя бы одного из монастырей.
Я уже практически сдалась, когда мой взгляд остановился на коротеньком объявлении.
17 июля 2004 монахи монастыря Сан-Мари-до-Неж во главе с Чарлзом Туржоном, руководителем ЦОСС, выбрали своего восьмого аббата, пятидесятидевятилетнего Сильвио Мориссоно. Он родился в Восе, провинция Квебек, и учился в университете Лаваля. В 1968 году Мориссоно принял сан и отправился преподавать в Соединенные Штаты. В 1971 году он вернулся в Сан-Мари-до-Неж и оставался управляющим делами монастыря восемь лет — до момента своего избрания. Известен и как хороший теоретик, и как отличный практик.
Значит, Мориссоно ведет уединенный образ жизни, подумала я, переходя на сайт с картами Канады.
Извините, святой отец, но ваше одиночество скоро будет нарушено.
11
Монтережи — сельскохозяйственная область на границе с США. Река Ришелье пересекает множество холмов и долин, а ограничивает район река Сен-Лоран. Регион богат лесными угодьями. Здесь располагаются национальные парки Иль-де-Бушервилль, Мон-Сен-Бруно и другие. Туристы ездят в Монтережи кататься на велосипеде и на лыжах, играть в гольф.
Аббатство Сан-Мари-до-Неж располагалось на берегу реки Ямаска.
В девять двадцать следующего утра я свернула с двухполосной трассы на мощеную дорогу, которая почти полмили петляла по яблоневым садам. Затем подъехала к высокой каменной стене. Надпись на табличке указывала, что я прибыла по адресу.
Монастырь располагался на широкой поляне в тени огромных вязов. Большое, расходящееся в три стороны здание с множеством маленьких переходов. Четырехэтажная круглая башня с квадратной крышей. Некоторые окна аркообразные, другие — квадратные со ставнями. Между основным зданием и кукурузным полем располагалось несколько небольших построек. Вдалеке виднелась речка.
Я выбрала момент и въехала на территорию монастыря.
Из виртуального путешествия я узнала, что обычно монахи производят и продают различные товары — например, выпечку, сыр, шоколад, вино, овощи или религиозные вещицы. Некоторые посетители приходят сюда за духовным очищением.
Эти ребята явно настроены по-другому. Ни приветственной надписи, ни магазина подарков, ни единой парковки.
Я подъехала ко входу в здание. Никто не появился, чтобы поприветствовать или спросить, что мне надо. Также я узнала, что монахи Сан-Мари-до-Неж встают в четыре утра, затем читают многочисленные молитвы, а с восьми до полудня трудятся. Я подгадала, чтобы мой визит совпал с окончанием утреннего рабочего периода.